FastSaltTimes
«…Брак все больше становится уделом высших классов. Это не очень хороший знак. Экономический разрыв между домохозяйствами с одним и двумя родителями становится все больше. Дети, растущие в семьях с одним родителем, в среднем находятся в крайне неблагоприятном экономическом положении и эта проблема может стать проблемой не одного поколения, а запустит спираль расслоения на многие поколения вперед…»
У знаменитого политолога Джона Миршаймера в сентябре в издательстве Yale University Press вышла новая книга «Как думают государства: рациональность внешней политики» (https://amzn.to/3Lpy5qN). Незадолго до этого Джон в своей статье изложил свое видение происходящего и основные идеи книги.
«…Реализм — лучшая теория для понимания мировой политики. Государства — ключевые акторы реалистического сюжета, они сосуществуют в мире, где нет верховной власти, которая могла бы защитить их друг от друга. Такая ситуация заставляет их внимательно следить за балансом сил, поскольку они понимают, что слабость может сделать их уязвимыми. Таким образом, государства конкурируют между собой за власть, но при этом могут сотрудничать, если их интересы совпадают. Но отношения между государствами, особенно великими державами, в своей основе являются конкурентными. Более того, теория реализма признает, что война является приемлемым инструментом государственного управления и что государства иногда начинают войны, чтобы улучшить свое стратегическое положение. Как утверждает Клаузевиц, война — это продолжение политики другими средствами. Реализм не пользуется популярностью на Западе, где война считается злом, которое может быть оправдано только в качестве средства самообороны, как это предусмотрено уставом ООН. Политика другими средствами? Ни в коем случае. Непопулярен реализм и потому, что очень пессимистичен: он исходит из того, что конкуренция великих держав в сфере безопасности — непреложный факт жизни, неизбежно приводящий к трагическим результатам. Наконец, реализм утверждает, что все государства — независимо от того, являются ли они либеральными демократиями или нет — действуют в соответствии с одной и той же логикой…»
«…Журналисты часто просят меня дать список моих «любимых книг» — я не знаю, что значит «любимая» для журналиста. Я отношусь к книгам как к друзьям, по которым скучаешь, когда не видишь их какое-то время. Возможно, лучший тест на то, насколько человек ценит роман, — это то, насколько он жаждет его временами перечитывать. Перечитывать роман гораздо приятнее, чем читать его в первый раз. Многие из них я перечитывал более двух раз, некоторые (например, «Il deserto dei tartari», «Un taxi mauve», «Paulina 1881″…) — более пяти раз.
«…Независимо от того, было ли это очевидно в то время или нет, апофеоз идеи о том, что торговля приведет к созданию более свободного Китая, пришелся на 8 августа 2008 года во время церемонии открытия Олимпийских игр в Пекине. К тому времени Китай был третьей по величине экономикой мира, и его экономика росла. В преддверии Олимпиады правозащитные группы пытались привлечь внимание к нарушениям прав тибетцев и преследованию религиозной секты Фалуньгун. Однако призывы к бойкоту ни к чему не привели. После Игр в страну хлынули западные политики и руководители, чтобы заключить торговые и инвестиционные сделки. Приток иностранного капитала только усилился в связи с обвалом западных экономик, вызванным развивающимся финансовым кризисом. «Именно тогда они забыли о бойне 4 июня, — говорит Ван, — После 2008 года, если ты был врагом китайского правительства, получить деньги от Уолл-стрит стало невозможно». Эти макросилы внесли раскол в ряды ранее сплоченных китайских диссидентов. За прошедшие годы стало ясно, что идея о том, что торговля приведет к созданию демократического Китая, была фантазией. Президент Си укрепил свою власть, избавляясь от политических и деловых конкурентов в ходе репрессий, названных в популистских целях борьбой с коррупцией. В 2018 году он отменил ограничения на срок полномочий. Все более агрессивная внешняя политика Пекина и его военные провокации в отношении Тайваня, а также репрессии в отношении меньшинств внутри страны заставили западные правительства и компании дистанцироваться. Принятие аспектов рыночного капитализма привело к тому, что Китай стал гораздо более богатым и могущественным, но в конечном итоге — более авторитарным…»
«…Вы хотите избавиться от версии 1.0 и возвыситься до версии 2.0, и для того, чтобы это произошло, вы должны проделать работу. И в данном случае вы должны создать финансовую свободу, потому что если вы не создадите финансовую свободу, что произойдет, когда придет следующая пандемия, что произойдет, когда придет следующая инфляция, что будет, если члену семьи понадобится финансовая помощь, а вы любите его, заботитесь о нем, и у вас будет такое чувство вины и стыда, когда вы даже не сможете быть рядом с ним? Что будет, если вы не сможете дать своим детям и своей жене лучшую жизнь, потому что вы выбрали посредственность, вы выбрали быть средним, вы выбрали просто сводить концы с концами, вы выбрали жить в той части города, где преступность выше, выбрали летать обычным классом вместо первого, вы выбрали поставить себя в такое положение, где вам приходится есть продукты более низкого качества, обработанные, упакованные и ядовитые для вашего организма. Да, они дешевле, потому что это — яд, и вы позволяете этому попасть в ваше тело, в тело ваших детей, просто потому, что вы не сфокусировались на финансовой свободе…»
«…Если обратиться к исследованиям прогресса и подумать об истории, то можно сказать, что есть места, времена и места, которые внесли огромный вклад в развитие человечества: Древняя Греция, Ренессанс, Италия, Золотой век Голландии, Вена рубежа XIX–XX веков. В основном происходило то, что ранее угнетенные люди были в некоторой степени освобождены или разблокированы, или принесли какой-то новый набор знаний. Италия эпохи Возрождения — это все про падение Византийской империи. Многие греческие ученые, работавшие в Византийской империи, отправились в Италию, привезли свои знания и книги. Если вы посмотрите на Золотой век Нидерландов, то увидите, что евреи-сефарды подвергались притеснениям и инквизиции. Если посмотреть на Вену начала века, то это были ранее угнетаемые евреи, которые освободились. Если вы посмотрите на Гарлемский ренессанс, то это были афроамериканцы, бежавшие от того, что на юге фактически было апартеидом. Нельзя сказать, что Нью-Йорк того времени был каким-то местом особой толерантности. Но он был более толерантным и более открытым, чем, например, буквально апартеид, не знаю, в Миссури или еще где. Происходит открытие талантов, когда ранее угнетенные люди со множеством своих идей могут съехаться в одно место…»
«…Именно здесь начинается очень интересный разговор о том, как на самом деле работают рынки, потому что одна из фундаментальных проблем заключается в том, что, когда вы формулируете ее так, как вы это только что сделали, вы рассматриваете проблему экономической системы как вычислительную проблему. Это просто сложная вычислительная проблема. На самом деле рынки — это открытие информации, которой раньше не существовало. Это не алгоритм… И именно эта «злая» обучающая среда в коммерческом обществе требует инструментов прав собственности, чтобы стимулировать нас, требует цен, чтобы направлять нас в наших решениях, требует прибылей, чтобы заманивать нас, и убытков, чтобы дисциплинировать нас. А без этих инструментов коммерческого общества мы, по сути, остаемся без компаса. Тогда это означает, что эти инструменты больших языковых моделей становятся именно теми инструментами, которыми может пользоваться отдельный человек, точно так же, как я использую на своем телефоне приложение для фитнеса, чтобы пытаться отслеживать, что я делаю, и все в этом роде. Но это не для экономики в целом…»
«…Частично вы хотите найти молодых основателей, которые ранее уже занимались какими-то побочными проектами, потому что это гарантирует, что их новая идея не является полным бредом. Потому что если молодые основатели просто садятся и пытаются придумать идею для стартапа, она, скорее всего, окажется фигней, потому что у них нет опыта работы в этом мире. Люди должны делать какую-то работу. Когда я разговариваю с людьми, которые находятся в подростковом или двадцатилетнем возрасте, о создании стартапа, я говорю им: «Вместо того чтобы сидеть и думать об идеях стартапа, вы должны работать с другими людьми над проектами. Тогда у вас появится идея стартапа, о которой вы, возможно, никогда бы не подумали, и вы также получите соучредителя». Я бы хотел, чтобы люди чаще так поступали. Можно получить соучредителя — просто работая с людьми над проектами. Просто нельзя получить сооснователя мгновенно. Нужно запастись терпением…»
Общество становится великим, когда старики сажают деревья, в тени которых, как они знают, никогда не будут сидеть. Греческая пословица, появившаяся задолго до проблем современной экономики и их изучения, актуальна сегодня так же, как и тысячи лет назад. Но действительно ли мы живем этой идеей? Впервые после промышленной революции последующие поколения больше не становятся богаче своих родителей.
«…Иногда кажется, что люди не знают о том, что происходит. Может быть, они знают о компании SpaceX, но это практически все. И когда они думают о SpaceX, они, вероятно, в основном думают о том, что Илон Маск хочет доставить нас на Марс. Люди не понимают экономическое и бизнес-обоснование процессов и просто сам факт того, что происходит с космосом. Люди сосредоточены на Луне и Марсе. Это все круто и все такое, но это все еще очень далеко в будущем. Я бы хотел сказать, что люди не понимают, что мы строим реальную экономику прямо у себя над головой. И эта штука уже довольно хорошо работает и она очень быстро изменит жизнь на Земле…»