Рубрика: Письма

«…Ранним зимним утром 2035 года я просыпаюсь и чувствую боль в горле. Я встаю и иду в ванную. Пока я чищу зубы, инфракрасный датчик в зеркале в ванной измеряет мою температуру. Через минуту после того, как я закончу чистить зубы, я получаю предупреждение от моего личного помощника и врача-аналитика, показывающее некоторые отклонения от нормы в измерениях моего образца слюны, и что у меня небольшая температура. Кроме того, персональный ИИ-помощник предлагает мне сдать анализ крови, использую прикосновение пальца к игле. Пока кофе заваривается, персональный ИИ-помощник возвращается с анализом данных и вердиктом, что я могу заболеть гриппом, одним из двух типов в этом сезоне. Мой персональный ИИ-помощник предлагает два слота для видео-созвона с моим семейным врачом, если я чувствую необходимость проконсультироваться с ним. У врача будут все детали моих симптомов, когда я позвоню. Врач прописывает противоотечное средство и парацетамол, которые доставляют ко мне к двери с помощью дрона…»

В начале пандемии самые большие опасения вызывала бесперебойная работа бытовой инфраструктуры (свет, вода, канализация, мусор), сельскохозяйственной отрасли и… интернета. Без этих привычных вещей жизнь была бы ужасна в ходе закрытия экономик. О первых двух отраслях человечество заботилось бы изо всех сил и до конца, самым слабым звеном казался интернет, но он выстоял, когда чуть ли не все люди в мире ушли с головой в сеть. Почему интернет оказался настолько крепок?

Комиссар ЕС по вопросам конкуренции Маргрет Вестагер как-то заявила, что у и Китая есть все данные, у США — все деньги, а у Европы — цели. Стартапы Европы развиваются, пытаются решать ценностные вопросы, работают в сфере «глубоких технологий», а рынок хайтека в Европе показывает быстрый рост и результаты. Еще несколько лет назад в европейский хайтек и в возможности для венчурных инвестиций верили в основном только сами европейцы. Цифры по сделкам, собранным фондам, объемам инвестиций и рыночной стоимости компаний мало кого радовали. Кремниевая долина и Китай затмевали все.

Выходят экономики из карантина плохо. Точнее сказать — люди, а не абстрактные экономики. Все боятся. Боятся второй волны, боятся новой вспышки. И люди боятся потерять работу, поэтому копят деньги. Потребительский спрос упал. Люди должны чувствовать себя в безопасности. Губернаторы могут отменить свои приказы о закрытии бизнесов и городов, но они не могут заставить людей идти и делать покупки. А если люди не начнут тратить, то нет смысла открываться многим бизнесам. Страх. Это понимают экономисты.