FastSaltTimesПо состоянию на июнь 2023 года активы австралийского частного капитала под управлением составляли 139,0 млрд долларов, увеличившись вдвое за четыре года. Объемы прямых инвестиций и венчурного капитала выросли на 30% за 18 месяцев, составив 45,5 млрд долларов для прямых инвестиций и 20,0 млрд долларов для венчурного капитала. Чем привлекает Австралия?
«…Королевство впервые заняло лидирующую позицию в сфере венчурного инвестирования в регионе и преодолевает отметку в $1 млрд инвестируемого капитала уже второй год подряд, несмотря на спад, наблюдаемый на региональном и мировом рынках венчурного инвестирования. Это является историческим достижением и результатом стремления страны к реализации программы Saudi Vision 2030 и ее приверженности развитию предпринимательства и стимулированию инвестиций в стартапы. Мы не сомневаемся, что это только начало пути к более процветающему будущему, и намерены и дальше стимулировать экосистему венчурных инвестиций в Саудовской Аравии, запуская необходимые инвестиционные программы и продукты, разработанные на основе анализа потребностей экосистемы и с учетом региональных и глобальных моделей работы…»
Уоррен Баффет уже начал покупать японские компании двумя годами ранее (смотри наш материал «Баффет и Сого Сеся»), но именно в 2023 году глобальный мейнстрим очнулся и последовал за ним, инвестируя в Японию. Сочетание дешевой иены, геостратегических реалий и вновь обретенного настроя делать дела и уверенности среди отечественных лидеров вернуло Японии статус глобального игрока. Финансовые, промышленные и инновационные лидеры по всему миру теперь вынуждены разрабатывать конкретные стратегии по отношению к Японии. Прежде чем мы слишком увлечемся нынешним ажиотажем вокруг Японии, давайте взглянем на некоторые ключевые силы, которые будут работать на создание устойчивых возможностей в Японии в течение следующих десятилетий как для глобальных, так и для отечественных компаний.
«…Да, к концу 2023 г. в европейские стартапы будет влито 45 млрд. долларов, что более чем в два раза меньше, чем на пике в 100 млрд. долларов в 2021 году. Однако Европа является единственным регионом, где эти показатели выросли по сравнению с уровнем 2020 г., увеличившись на 18%. В США ожидаемый объем финансирования в размере 120 млрд. долл. в 2023 году снизился на 1% по сравнению с 2020 годом. В Китае и остальных странах мира ожидается снижение на 7% и 8% соответственно…»
C 2020 по 2022 больше всего сделок было заключено в области цифрового здравоохранения – результат Ковид-19. В 2022 г. внимание к цифровому здравоохранению снизилось, в то время как в сфере финтеха и потребительского сектора и розничной торговли наблюдался двузначный процентный рост объема сделок.
У CB Insights вышел отчет о глобальном рынке венчурных инвестиций за Q3 2023 c разбивкой по странам. Что там из интересного?
«…Независимо от того, было ли это очевидно в то время или нет, апофеоз идеи о том, что торговля приведет к созданию более свободного Китая, пришелся на 8 августа 2008 года во время церемонии открытия Олимпийских игр в Пекине. К тому времени Китай был третьей по величине экономикой мира, и его экономика росла. В преддверии Олимпиады правозащитные группы пытались привлечь внимание к нарушениям прав тибетцев и преследованию религиозной секты Фалуньгун. Однако призывы к бойкоту ни к чему не привели. После Игр в страну хлынули западные политики и руководители, чтобы заключить торговые и инвестиционные сделки. Приток иностранного капитала только усилился в связи с обвалом западных экономик, вызванным развивающимся финансовым кризисом. «Именно тогда они забыли о бойне 4 июня, — говорит Ван, — После 2008 года, если ты был врагом китайского правительства, получить деньги от Уолл-стрит стало невозможно». Эти макросилы внесли раскол в ряды ранее сплоченных китайских диссидентов. За прошедшие годы стало ясно, что идея о том, что торговля приведет к созданию демократического Китая, была фантазией. Президент Си укрепил свою власть, избавляясь от политических и деловых конкурентов в ходе репрессий, названных в популистских целях борьбой с коррупцией. В 2018 году он отменил ограничения на срок полномочий. Все более агрессивная внешняя политика Пекина и его военные провокации в отношении Тайваня, а также репрессии в отношении меньшинств внутри страны заставили западные правительства и компании дистанцироваться. Принятие аспектов рыночного капитализма привело к тому, что Китай стал гораздо более богатым и могущественным, но в конечном итоге — более авторитарным…»
«…Частично вы хотите найти молодых основателей, которые ранее уже занимались какими-то побочными проектами, потому что это гарантирует, что их новая идея не является полным бредом. Потому что если молодые основатели просто садятся и пытаются придумать идею для стартапа, она, скорее всего, окажется фигней, потому что у них нет опыта работы в этом мире. Люди должны делать какую-то работу. Когда я разговариваю с людьми, которые находятся в подростковом или двадцатилетнем возрасте, о создании стартапа, я говорю им: «Вместо того чтобы сидеть и думать об идеях стартапа, вы должны работать с другими людьми над проектами. Тогда у вас появится идея стартапа, о которой вы, возможно, никогда бы не подумали, и вы также получите соучредителя». Я бы хотел, чтобы люди чаще так поступали. Можно получить соучредителя — просто работая с людьми над проектами. Просто нельзя получить сооснователя мгновенно. Нужно запастись терпением…»
«…Иногда кажется, что люди не знают о том, что происходит. Может быть, они знают о компании SpaceX, но это практически все. И когда они думают о SpaceX, они, вероятно, в основном думают о том, что Илон Маск хочет доставить нас на Марс. Люди не понимают экономическое и бизнес-обоснование процессов и просто сам факт того, что происходит с космосом. Люди сосредоточены на Луне и Марсе. Это все круто и все такое, но это все еще очень далеко в будущем. Я бы хотел сказать, что люди не понимают, что мы строим реальную экономику прямо у себя над головой. И эта штука уже довольно хорошо работает и она очень быстро изменит жизнь на Земле…»
«…Война в будущем, скорее всего, будет выглядеть либо как «медленное тление», либо как радикальное «горячее действие». Другими словами, конфликты будут выглядеть либо как меры, далекие от войны и направленные на формирование игрового поля, либо как молниеносное наступление, направленное на установление свершившегося факта еще до того, как союзники смогут мобилизоваться для оказания помощи. Критические возможности, которые потребуются Соединенным Штатам, чтобы конкурировать, — это изысканные возможности зондирования, способность сортировать шум, как никогда ранее, чтобы найти сигнал, быстрое принятие решений и надежная и безопасная передача информации обо всем — от стратегических решений до тактики ведения боя. Кроме того, в случае возникновения конфликта с относительно равными противниками Соединенные Штаты должны будут иметь возможность держать силы географически разбросанными, но тесно скоординированными, и эти силы должны будут обладать устойчивостью, чтобы действовать с ограниченными запасами в течение неизвестного количества времени…»