Метка: Персона

Большинство людей, которые рано купили крипту, верит в силу технологий, способных изменить мир. Во многих случаях их интересует в первую очередь этос, характер и суть крипты, и я подозреваю, что они будут использовать свой капитал на большее количество вещей в этом ключе. Назовете ли вы это Ренессансом или Золотым Веком или чем-то еще, но это — люди, которые верят в технологии. Они хотят видеть лучшее будущее, создаваемое с помощью науки и технологий, и они собираются использовать свой капитал во благо в этом направлении.

Одна из вещей, против которой люди возражают при капитализме, это тот факт, что капитализм хочет или требует неограниченного роста. Здесь есть небольшая языковая проблема, потому что, по крайней мере, в английском языке есть разные идеи, заключенные в слове «рост». У нас есть рост, как увеличение веса, так и увеличение размера компании, увеличение количества долларов, проходящих через ВВП. Но мы также можем использовать рост с точки зрения эволюционного роста, взросления. «Я расту» не обязательно означает, что я становлюсь тяжелее. Это может означать, что я становлюсь мудрее, становлюсь лучше, сложнее. Мы хотим, чтобы экономика развивалась во втором смысле: неограниченное улучшение, неограниченный рост мудрости, сложности и выбора. Здесь нет предела. Мы не хотим, чтобы экономика становилась все больше и больше просто с точки зрения своего размера.

Предполагается, что даже искренние и заботливые любители в лучшем случае оказываются неумелыми негодяями, которым иногда везет. Они не воплощают никаких детерминированных причинно-следственных связей между усилием и результатом. Это — негативная сторона любительства. Плюс любительства — это свобода. Свобода от ограниченных ожиданий, которые сопровождают восприятие вас как профессионала. Свобода от институционально жестких определений ценностей. Свобода от ограниченного самовосприятия, которое неизбежно сопровождает объективный профессиональный статус. Свобода от сочетания навыков и гарантий. Свобода от церемоний. Свобода удивляться и играть без скрытого чувства, что это недостойно того, чтобы «кто-то в моем положении» делал это. Свобода странного риска. Свобода действовать с недостаточным авторитетом. В этой свободе, безусловно, есть сила и возможность разрушать. Но есть также способность видеть и делать то, что даже не приходит в голову профессионалам.