Метка: СМИ

Все, конечно, слышали легенду, которая гласит, что знаменитый писатель Эрнест Хемингуэй, обедая в кругу своих коллег за «Алгонкинским круглым столом» (так называли влиятельную группу нью-йоркских писателей, актёров, сценаристов и комиков, которые с 1919 по 1929 год почти каждый день обедали вместе в отеле «Алгонкин»), поспорил с ними, что придумает историю всего из шести слов, которая никого не оставит равнодушным. Несмотря на скепсис коллег, которые ставили по $10 против Хемингуэя, писатель это пари выиграл. Победу Эрнесту Хемингуэю принесли такие слова: «Продаются: детские ботиночки. Неношеные» («For sale: baby shoes, never used»).

Но уже меньше людей в курсе, что издание Wired каждый месяц проводит конкурс «Напиши рассказ из шести слов» по темам технологий и будущего. Задается тема, а потом выбирается рассказ-победитель из 6 слов.

Боб Лефсетц, известнейший музыкальный критик, аналитик индустрии и консультант, популярный более чем просто блогер и колумнист, недавно эмоционально высказался о модели платной подписки создателей контента. Боб — гуру в мире музыкальной критики. Пишет жестко, на любую тему, режет правду-матку и так далее. Он вел раньше свою рассылку как раз по платной подписке, а потом отказался от этой модели. Зарабатывает на жизнь гонорарами за публичные выступления, гонорарами за публикации своих текстов в других изданиях и на менее понятных и очевидных в плане монетизации консультациях — чтобы это ни значило. И вот он резанул про платные подписки.

Наткнулся на пассаж из классической книги Джанет Малкольм «Журналист и убийца» (1990):

“…Любой журналист – если только он не слишком глуп или самовлюблен, чтобы смотреть правде в глаза, – понимает, что с нравственной точки зрения его поступки совершенно непростительны. Он как мошенник, паразитирующий на людском тщеславии, невежестве или одиночестве, вкрадывается в доверие к человеку, а затем предает его без угрызений совести. А человек, который согласился стать героем документального произведения, после публикации статьи или книги чувствует себя как доверчивая вдова, которая однажды утром обнаруживает пропажу и прелестного юноши-любовника, и своих сбережений. Это горький урок. Журналисты, как могут, оправдывают свое вероломство. Самые напыщенные разглагольствуют о свободе слова и «праве общественности знать», наименее талантливые упоминают Искусство, а самые совестливые бормочут о заработке на хлеб насущный…”

Прошел 31 год, а тема активно продолжает будоражить людей. Но теперь споры идут уже под другим соусом.

В СССР чуть ли не каждый ребенок хотел быть космонавтом. Тема освоения космоса присутствовала всегда. Героизация, популяризация советского освоения космоса была неотъемлемой частью жизни страны. В США в свою очередь НАСА играло помимо всего прочего для всего мира и роль символа успехов США на этом поприще. Если в СССР и США был упор на ту или иную идеологию, видение будущего и технологии, то сегодня мы наблюдаем, как Китай перенимает некоторые аспекты популяризации у СССР, некоторые — у США, и добавляет в эту смесь аспекты своей собственной древней традиционной мифологии и культуры. И в Китае делается все, чтобы вся страна чувствовала дух освоения космоса, ощущала себя космической мощной державой, способной осваивать космос по своим собственным независимым представлениям. Точно так же, как НАСА когда-то стало продолжением американской культуры фронтира и проявлением национальной жажды исследований, китайская популяризация, которая включает в свой образ и прошлое страны, служит укреплению повествования о том, что космическая программа Китая является естественным продолжением ее цивилизации – что Китай также является неотъемлемой частью освоения космоса, что у Китая есть продолжение в космосе и свое место там. И в плане создания имиджа, кто является лидером человечества в освоении космоса, Китай готов бросить вызов США.

По умолчанию должно быть принято, что статус-кво — это плохо; вместо оправдания и доказательства того, почему что-то должно быть сделано, бремя доказательства должно лежать на тех, кто считает, что все должно оставаться прежним. Это звучит радикально, но, учитывая тот факт, что мир претерпевает глубокие изменения, вызванные Интернетом, более радикальной представляется попытка сохранять неустойчивое равновесие.