FastSaltTimesСамое интересное предложение — это наделение пешеходов шкалой их социальной значимости. Смартфон или браслет человека транслирует сигнал трафику со своим рейтингом. Алгоритм автономного автомобиля принимает сигнал слева и справа и выбирает, кого сбить. У кого ниже рейтинг.
«…Нация формируется в сети и определяется моральными предпосылками, которые разделяют ее члены. Происходит буквально опрос: что хорошо, а что плохо. И иногда явное лучше неявного. Например, у основателя того или иного сообщества действительно есть что-то вроде: я считаю, что капитализм — это хорошо или плохо, правоохранительные органы — это хорошо или плохо, предпринимательство — это хорошо или плохо, улучшение человека — это хорошо или плохо, два пола — это хорошо или плохо, и так далее, и так далее. У вас есть набор предпочтений, и некоторые из них будут не самыми горячими вопросами, но это будут такие вещи, как углеводы — это хорошо или плохо, и так далее, и так далее. Звучит смешно, но как только вы определяете сообщество на основе того, что его члены считают хорошим и плохим, оно становится сильным, потому что люди просто согласны с основными предпосылками. И тогда они могут проводить краудфандинг. У вас нет политики в определенном смысле, потому что у людей нет внутренних разногласий. У них есть согласие. Они согласны с тем, каким должен быть хороший мир. А потом они могут собирать деньги. Они могут назначать лидеров. По сути, они органично объединяются для достижения цели. Эта фильтрация интернета в эти сетевые нации — фактически первый шаг…»
Университет действительно превращает некоторое значительное число детей из бедных семей или семей рабочего класса в профессионалов среднего или высшего среднего класса, но его основная функция заключается не в разрушении социальной иерархии, а в ее воспроизводстве. Университет делает это, превознося культурные вкусы и моральные достоинства высшего среднего класса и прославляя их как универсальные, трансцендентные ценности цивилизации, а не как произвольные, пристрастные предпочтения, которыми они объективно являются. В нашем коллективном воображении диплом престижного университета якобы является свидетельством того, что человек возвышается до статуса гражданина некоего высшего порядка или чего-то подобного. На самом деле, больше всего это означает успешную культурную ассимиляцию в профессиональный управленческий класс, которая затем может быть использована для получения более высокого пожизненного заработка.
Согласно теории конкурентных рынков труда, работники должны получать зарплату в зависимости от стоимости того, что они производят для работодателей. Но в реальности этого не происходит. В большинстве организаций производительность труда сотрудников, выполняющих аналогичную работу, варьируется в большей степени, чем их заработная плата. Другими словами, если вы возьмете несколько работников в офисе, которые зарабатывают $75 тысяч в год каждый, какова вероятность того, что все они производят одинаковое количество ценности для фирмы? Практически нулевая. Более того, работникам, занимающим самые высокие позиции и делающим большую долю работы, обычно платят меньше, чем их реальный вклад. А работникам, занимающим низшие позиции, платят больше, чем они добавляют реальной стоимости. Почему так происходит?
Со времен Гражданской войны две огромные волны иммигрантов определили демографическую ситуацию в Америке. Первая пришла из Европы в конце 1800-х — начале 1900-х годов: эпоха острова Эллис. Вторая, которая продолжается и сегодня, началась в 1965 году с радикальных изменений в иммиграционном законодательстве, которые позволили прибывать в страну людям со всего мира, особенно из Латинской Америки и Азии.
«…Нас воспитывали трудолюбивыми, усердными. В семьях среднего класса и даже в семьях низшего среднего класса нам говорили, что образование — это наше все. Образование сделает или сломает вашу жизнь. Если вы поступите в хороший колледж или хороший институт, ваша жизнь изменится. Такова индийская этика. Это то, к чему стремится Индия. Я думаю, это ответ на ваш вопрос о том, почему так много индийцев преуспевают за пределами Индии. Устраняет ли это вопрос касты? И да, и нет. Поскольку институтов становится больше, поскольку в них учатся люди из более разнообразных групп, вы по-прежнему видите людей, которые являются далитами, находящимися в самом низу кастовой иерархии, которые могут иметь степень в области информационных технологий и по-прежнему сталкиваться с социальной дискриминацией, когда дело доходит до того, на ком они хотят жениться. Они не будут чистить туалеты, и им не будет отказано в доступе к деревенскому колодцу, но если они захотят выйти замуж, так сказать, за человека выше своей касты, они все равно столкнутся с сопротивлением…»
“…Моя философия — положить все яйца в одну корзину и затем очень внимательно следить за этой корзиной. Да, это полностью противоречит тому, чему учат в бизнес-школе: если вы сильно диверсифицированы, то у вас меньше риск, чем если бы вы были сильно сконцентрированы. Я в это совершенно не верю. Как инвестор, я думаю, что большинство людей попадают в большие неприятности, когда у них есть несвежие лонги или несвежие шорты. У вас должна быть безжалостная дисциплина, и вы входите в игру каждый день. Просто, цитируя Энди Гроува, при таком раскладе вы не можете быть более параноидальным, когда у вас все яйца в одной корзине. И вы постоянно оцениваете заново ситуацию. И я думаю, что это приводит к открытости ума. Люди спрашивают меня, чему я научился у Джорджа Сороса. Я думал, что я узнаю от него, что заставляет иену и дойчмарку расти и падать, и все в таком духе. Нет, я узнал, что размер — это, вероятно, 70% или 80% всего уравнения. Дело не в том, прав ты или нет, а в том, сколько ты зарабатываешь, когда ты прав, и сколько ты теряешь, когда ты не прав. Я также обнаружил, что как инвестор я верю в полосы удачных решений. Вы видите это в бейсболе, видите и во всем остальном. Я вижу это в инвестировании. Иногда вы видите мяч, иногда нет. Одна из моих задач номер один — знать, «горяч» я или «холоден». И когда мне жарко, я должен ставить намного выше. А не говорить: окей, в этом году у меня 40%, давайте, пусть это таким и останется и будет хорошо выглядеть в конце года, сделаем перерыв. Нет, вы должны ковать железо, пока горячо…”
«…Во-первых, отрасль становится более консолидированной, поскольку 5 крупнейших производителей модулей выросли с 37% рынка в 2017 году до 69% рынка в 2021 году, а с ростом концентрации в отрасли, естественно, должно быть меньше ценовой конкуренции. Во-вторых, цены не должны падать все ниже и ниже, лишь бы строительство новых солнечных электростанций стало дешевле эксплуатации большинства электростанций на ископаемом топливе, особенно если цены на нефть, газ и уголь останутся на текущем уровне. В то время как цены на солнечные модули вернулись к уровню 2018 года, цена на нефть удвоилась, цена на природный газ утроилась, а цена на уголь выросла в четыре раза. Задача больше не состоит в том, чтобы снизить затраты и цены настолько, чтобы найти достаточный спрос для удовлетворения предложения; теперь задача состоит в том, чтобы увеличить предложение настолько, чтобы удовлетворить текущий уровень отложенного спроса при текущих ценах…»
«…Цифровое государство должно вырасти до миллионов человек в своей сети, чтобы оно могло вступить в переговоры с правительствами стран-партнеров о приобретении земельного пространства на их территориях. Этот участок земли будет выглядеть своего рода как «Китайский квартал», где члены цифрового государства смогут установить уже свое физическое присутствие и создать экономические возможности. На данном этапе цифровое Сетевое государство будет служить «цифровой столицей», которая управляет физическими районами. В конечном итоге будет создана разветвленная сеть чартерных городов африканской диаспоры, подобных Сингапуру и Гонконгу…»
Могут ли усилия по искоренению неравенства в богатстве и образовании устранить устойчивость социально-экономического статуса, передающегося от поколения к поколению в рамках одной группы людей?