FastSaltTimes
По сути, сегодня перед человечеством стоит базовый вопрос: что такое очевидный переход в виртуальное пространство? Это — шаг в будущее, прогресс, новые вызовы и новые границы, фронтир, пространство сильных и свободных? Или это бегство слабых от реального мира в мир уютных безопасных цифровых санаториев? И это очень важный вопрос, который, возможно, определит вектор развития цивилизации на столетия вперед.
Называете ли вы это «экономикой мастерства» или «экономикой страсти», есть тенденция, которая не собирается сбавлять обороты и, вероятно, изменит работу в том виде, в каком мы ее знаем. Все больше людей стремятся к автономии на работе и хотят видеть прямое влияние своей работы, видеть результат и отдачу, а не просто сдавать свои выполненные задачи куда-то в пустоту по цепочке. Людям нужна прямая обратная связь от пользователей, клиентов или от самой работы. Это означает, что предсказуемое рациональное управление и разделение труда «по науке» становятся все более сложными. Раньше работа должна была быть надежной, на многие годы, желательно хорошо оплачиваемой, со страховками и социальными пакетами, с поддержкой профсоюзов. Вы были одиноким отчужденным от результатов вашего труда винтиком — но вы были в надежном механизме. Ваше ощущение пустоты от труда компенсировалось экономической безопасностью. Но теперь надежность в прошлом.
Предполагается, что даже искренние и заботливые любители в лучшем случае оказываются неумелыми негодяями, которым иногда везет. Они не воплощают никаких детерминированных причинно-следственных связей между усилием и результатом. Это — негативная сторона любительства. Плюс любительства — это свобода. Свобода от ограниченных ожиданий, которые сопровождают восприятие вас как профессионала. Свобода от институционально жестких определений ценностей. Свобода от ограниченного самовосприятия, которое неизбежно сопровождает объективный профессиональный статус. Свобода от сочетания навыков и гарантий. Свобода от церемоний. Свобода удивляться и играть без скрытого чувства, что это недостойно того, чтобы «кто-то в моем положении» делал это. Свобода странного риска. Свобода действовать с недостаточным авторитетом. В этой свободе, безусловно, есть сила и возможность разрушать. Но есть также способность видеть и делать то, что даже не приходит в голову профессионалам.
Общее видение будущего у руководства и исполнителей также сильно различается. Бизнес-лидеры с радостью принимают сценарий, который обещает экономию затрат, которая достигается с помощью ИИ и повышения эффективности работы сотрудников. Бизнес-лидеры видят в будущем сильные корпоративные структуры, которые поддерживаются партнерством человек-машина. Рядовые сотрудники же считают, что большие корпорации не будут доминировать на рынке труда, рынок будет более фрагментирован, а вместо благодатного симбиоза человек-машина технологии просто напрочь заменят людей во многих профессиях. Рядовых сотрудников тут сильно, конечно, пугает будущее: с одной стороны им хочется верить в розовый мир легкой децентрализации и слабых компаний, а с другой стороны — те, кто думает, что корпорации сожмут их в кулак, готовы идти до упора на киборгизацию ради сохранения работы.
Деревенская девушка из глубинки КНР после школы работала на китайской фабрике на конвейере, копила деньги на образование годами, затем выучилась на свои сбережения на программиста, работала в Китае, искала возможности, уехала на работу в США по контракту с Google. Она чуть не потеряла все в этом году. Но она не позволит ничему — ни пандемии, ни личному горю, ни иммиграционным ограничениям, ни худшему рынку труда за последние годы — разрушить жизнь, которую она построила.
Artificial GeneraI Intelligence (AGI), общий искусственный интеллект, не появится в ближайшие тридцать лет. Не появятся ни колонии на Луне, ни на Марсе, ни звездолеты, ни бессмертие, ни наноассемблеры, ни ЭМы. Города не будут затоплены из-за насыщения атмосферы углекислым газом, ядерная война не разрушит цивилизацию, инопланетяне не появятся в небе, а религиозный джихад не изменит культуру. Темпы изменений в экономике, продолжительности жизни, рождаемости, автоматизации и неуглеродной энергии останутся примерно такими же. Квантовые вычисления, 3D-печать и крипто-торговля будут расти, но останутся небольшими по масштабу и влиянию явлениями. Даже летающих и беспилотных автомобилей будет не так много. Так что если вы предвкушаете увлекательные события на уровне научной фантастики, ждете драматические изменения в ближайшие тридцать лет, которые сегодня мы предвидим и прогнозируем, то вы будете разочарованы.
Увядание Долины предсказывали давно. Чрезмерный рост региона считали неустойчивым. В 1993 году создатель AltaVista Пол Флаэрти предсказал смерть Долины как центра инноваций, заявив, что «стоимость жилья и офисных помещений вышла из-под контроля». Каждое предсказание оказывалось ошибочным, так что трудно поверить, что коронавирус станет истинным «началом конца» Долины, какой мы ее знаем. Но на этот раз все выглядит по-другому.
Кейнс считал, что к 2030 году люди будут работать не больше 15 часов в неделю. Он думал, что когда большая часть желаний и нужд людей будут удовлетворены, работа станет обузой и люди будут стремиться получить больше свободного времени. Но он недооценил тягу к деньгам и удовольствию от работы.
Технология беспилотников меняет китайское сельское хозяйство. Молодые операторы дронов пытаются снова сделать фермерство «крутым». Немногие из них имеют сентиментальную тягу к земле, но появление новых методов ведения сельского хозяйства убедило их вернуться к своим деревенским корням.
Стефан Касрил, генеральный директор Upwork: Нет никаких сомнений в том, что когда вы работаете с удаленными командами, отношения с вашей рабочей силой меняются. Но создание успешных распределенных команд не так сложно, как вы думаете. Вот несколько моментов из того, что мы узнали за эти годы.