FastSaltTimesСейчас никто уже и не вспомнит, чтоб был такой граф (до 1919) Рихард Николаус (фон) Куденхове-Калерги (нем. Richard Nikolaus Coudenhove-Kalergi; 16 ноября 1894, Токио, Япония, — 27 июля 1972, Шрунс, Австрия) — австрийский философ, писатель, политик. Один из первых идеологов европейской интеграции и человек с необычной судьбой.
«…Заберет ли ИИ все наши рабочие места? Заблуждение естественным образом вытекает из наивной интуиции, но наивная интуиция здесь ошибочна. Когда технология применяется в производстве, мы получаем рост производительности — увеличение выпуска продукции за счет сокращения затрат. Результатом этого является снижение цен на товары и услуги. Поскольку цены на товары и услуги падают, мы платим за них меньше, а это значит, что у нас появляется дополнительная способность тратить деньги на покупку других вещей. Это увеличивает спрос в экономике, что стимулирует создание новых производств, включая новые продукты и новые отрасли, которые затем создают новые рабочие места для людей, которых машины заменили на прежних рабочих местах. В результате мы получаем более крупную экономику с более высоким материальным благосостоянием, большим количеством отраслей, большим количеством продукции и большим количеством рабочих мест. Технологии позволяют людям быть более продуктивными. Это приводит к снижению цен на существующие товары и услуги и к росту заработной платы. Это, в свою очередь, вызывает экономический рост и рост числа рабочих мест, мотивируя создание новых рабочих мест и новых отраслей. Если позволить рыночной экономике нормально функционировать и позволить технологиям свободно внедряться, то это будет вечный восходящий цикл, который никогда не закончится. Ведь, как заметил Милтон Фридман, «человеческие желания и потребности бесконечны» — мы всегда хотим больше, чем имеем. Рыночная экономика, основанная на технологиях, — это способ приблизиться к тому, чтобы обеспечить всех желающих всем необходимым, но никогда не дойти до конца. И именно поэтому технологии, включая ИИ, не уничтожают рабочие места и никогда не уничтожат…»
Никакой обещанной свободы для творчества не будет. Никакого освободившегося времени. Никаких новых романтичных или умных вызовов и повышения квалификации. Вы не поднимитесь по пищевой и производительной цепочке выше с помощью ИИ. Вы будете делать все то же самое, но во все больших и больших объемах. Все будет эффективно, продуктивно. И скучно. За счет вашей работы. Электронная почта не уничтожила культуру служебных записок и переписки на рабочем месте, но сделала их постоянно доступными. Завалило вас как бессмысленным спамом, так и новыми задачами. Вы обязаны быстро и в любой момент отвечать начальству на электронные письма. Или что — не хотите быть хорошим сотрудником? Slack, как бы убийца корпоративной электронной почты, тоже не разгрузил наши почтовые ящики. Теперь это еще один рабочий канал, к которому работники должны стремиться — еще один способ быть продуктивными и доступными для коллег и начальства, мгновенно, в любое время. ИИ не освободит вас. Он просто заставит вас на своем конвейере нового типа, конвейере следующего инновационного витка, пахать нон-стоп как проклятых за копейки.
«…Если жизнь действительно является планетарным феноменом, мы должны ожидать, что те же самые особенности будут повторяться во времени на новых уровнях организации по мере того, как они будут постепенно увеличиваться до планетарного масштаба. Сейчас на Земле зарождается жизнь планетарного масштаба, мультисоциальная жизнь с новой функциональностью, подобной мозгу, способной интегрировать многие технологии, которые мы как вид создавали на протяжении тысячелетий. Нам трудно это увидеть, потому что в эволюционном времени это опережает нас, а не отстает от нас, и поэтому является структурой, гораздо большей по времени, чем мы. Кроме того, это трудно увидеть, потому что мы привыкли рассматривать жизнь в масштабах человеческой жизни, а не в терминах траектории развития планеты…»
«… Я подозреваю, что «будущее» может стать самостоятельной формой жизни, действующей независимо от человеческого контроля. Оно не будет следовать нашему расписанию, а скорее ускорит свое вторжение в реальность своим собственным способом, фундаментально изменяя и даже переворачивая наше представление о мире. Аналогичным образом, технология превращается в другую форму независимой жизни, освобождаясь от человеческих манипуляций и обретая способность к автономному развитию. Хотя технологии всегда были призваны формировать будущее, не гарантировано, что будущее захочет быть измененным. Во многих отношениях способность человечества выжить в будущем зависит от того, удастся ли установить отношения взаимной доброжелательности между технологиями и будущим…»
В современном мире мы переживаем самое фундаментальное изменение характера войны за всю историю человечества, и в первую очередь оно обусловлено технологиями. Каковы же некоторые из этих технологий? Прежде всего, это высокоточные боеприпасы и вездесущие датчики. Поэтому мы можем вести дальний точный огонь с большей точностью и на больших расстояниях, чем когда-либо в истории человечества. И не только мы, но и русские, и китайцы, и другие страны могут делать то же самое. И сейчас мы видим, что в дополнение к дальнобойности и точности появляется гиперзвук, то есть оружие, которое может двигаться со скоростью, от которой, по существу, с сегодняшними оборонительными технологиями пока невозможно защититься. Таким образом, произошли фундаментальные изменения в способности стрелять.
На днях Харари опубликовал небольшую заметку про ИИ. Русскоязычные СМИ и соцсети отреагировали на нее, но почему-то обратили внимание в основном на три посыла: ИИ страшнее ядерного оружия, ИИ сам придумает еще более совершенный ИИ, ИИ запутает нас политическими фейками и навредит демократии. Это все есть у Харари, но мне кажется, что самое интересное в его тексте — это размышление о том, что цивилизация, культура, религия построены на сторителлинге, на рассказывании историй, на языке. И если ИИ освоит в совершенстве искусство рассказывать истории, то сможет создавать не просто классные байки, но и новые религиозные культы, соответсвенно перепрограммируя нашу цивилизацию. Вот это уже гораздо интереснее. Я уже много раз рассказывал, что есть идея, что, будущие мыслители будут религиозны, сциентизм уже сейчас дает трещину, а освоение космоса будет крайне религиозным этапом в истории человечества и это, возможно, будут новые боги, которых нам придумает на этот раз уже ИИ на прахе наших старых богов и вечных желаний.
«…Война в будущем, скорее всего, будет выглядеть либо как «медленное тление», либо как радикальное «горячее действие». Другими словами, конфликты будут выглядеть либо как меры, далекие от войны и направленные на формирование игрового поля, либо как молниеносное наступление, направленное на установление свершившегося факта еще до того, как союзники смогут мобилизоваться для оказания помощи. Критические возможности, которые потребуются Соединенным Штатам, чтобы конкурировать, — это изысканные возможности зондирования, способность сортировать шум, как никогда ранее, чтобы найти сигнал, быстрое принятие решений и надежная и безопасная передача информации обо всем — от стратегических решений до тактики ведения боя. Кроме того, в случае возникновения конфликта с относительно равными противниками Соединенные Штаты должны будут иметь возможность держать силы географически разбросанными, но тесно скоординированными, и эти силы должны будут обладать устойчивостью, чтобы действовать с ограниченными запасами в течение неизвестного количества времени…»
«…В настоящее время все, что обладает таким творчеством или способно создавать объяснения, я называю человеком. А люди есть люди. AGI, когда они будут построены, станут людьми. Внеземные цивилизации будут состоять из людей. И все они принципиально одинаковы, потому что все они подчиняются законам эпистемологии, включая принцип оптимизма, и у них будут одни и те же сильные и слабые стороны в отношении того, что они могут и чего не могут делать. Кроме того, у них будут те же возможности для ошибок, что и у людей. Таким образом, они не могут быть непогрешимыми в большей степени, чем люди. Они будут совершать ошибки, и нет предела тому, сколько ошибок они могут совершить. Так что если вы пытаетесь построить нечто, что никогда не может сделать больше определенного количества ошибок, то это аналогично попытке посадить всех людей определенного вида в клетку. Они будут бунтовать. Они найдут выход…»
«…Примерно в 2002 году Лин решил, что они зря теряют время. Он хотел забыть о новой длине волны и невозможной линзе и вместо этого использовать воду. Вода с ее предсказуемым коэффициентом преломления позволила бы литографам лучше контролировать уже известную им длину волны. Он изобрел систему для поддержания воды в идеально однородном состоянии, а затем направил свет через нее на пластину. Бинго. Он смог вытравить транзисторы размером 28 нанометров, в итоге с нулевыми дефектами. «Вода — это чудо, — говорит Лин, — Не только для TSMC. Это — чудо для всего человечества. Бог добр к рыбам. А также к нам». Лин — еще один набожный христианин в TSMC. Его лицо живое и выразительное, он выглядит и двигается как молодой Джин Келли, хотя ему 80 лет. Я спрашиваю его, видит ли он, как и Лю, Бога в атомах. «Я вижу Бога в любом масштабе, — говорит он, — Посмотрите на собаку или тигра, а потом посмотрите на еду, которую мы едим. Она изумительна. Почему? Почему так?». Будучи категорически против христианства в молодости во Вьетнаме, когда он считал эту веру суеверием, да еще и чужим, Лин в конце концов увлекся идеей, что Бог — это «сверхразумное существо». Гонка в сфере полупроводников — это гонка за скоростью и точностью. Поскольку скорость и точность в бизнесе обычно противоречат друг другу — если двигаться быстро, то все ломается — о сотрудниках компании TSMC ходят легенды. Если вы считаете, что производство полупроводников — это всего лишь заводская работа, то вы можете назвать этот проект монотонным или, что еще более обидно, «аутистическим». Но наноразмерная работа по производству микросхем однообразна только в том случае, если ваши уши недостаточно остры, чтобы услышать симфонию. Два качества, говорит мне Марк Лю, отличают ученых TSMC: любопытство и выносливость. Религия, к моему удивлению, тоже при деле. «Каждый ученый должен верить в Бога», — говорит Лю…»