FastSaltTimes

В ближайшие два десятилетия бэби-бумеры передадут активы на сумму около 3,5 триллиона долларов — в основном в виде недвижимости. Если тенденции сохранятся, это богатство будет распределено неравномерно, закрепляя привилегии тех, кому повезло родиться у родителей-собственников недвижимости, и оставляя других позади. Австралийский идеал о том, что упорный труд — это билет в «средний класс», будет становиться все труднее достижимым. По мере того как средний класс продолжает разрушаться, разрушается и общественный договор. Сообщества становятся менее сплоченными. Волонтерство, участие в школьной жизни и гражданское доверие снижаются. Это не просто экономическая проблема — это социальный и культурный кризис.

В последние годы, отчасти благодаря целенаправленной кампании национального правительства, длившейся десятилетия, весь мир узнал, что Япония — это удобное для посещения и передвижения место. Приложения для перевода, Google Maps, дешевый международный роуминг и Apple Pay сделали путешествия по стране еще проще. Япония — невероятно уникальная, приятная и веселая страна, и теперь она еще и дешевая для иностранцев благодаря недавнему ослаблению иены. Все, кто советует направления для путешествий, говорят одно и то же: поезжайте в Японию. В результате Япония буквально переполнена туристами. В 2024 году страну, вероятно, посетили около 37 миллионов человек.

The Economist (номер за 19-25 июля) публикует такие статьи как «Искусственный интеллект убивает Интернет. Может ли что-нибудь его спасти?» и «Чтобы выжить в эпоху ИИ, Интернету нужна новая бизнес-модель». Что пишут?

Забудьте про клише о «термоядерной энергии через 20 лет». Глобальная индустрия термоядерного синтеза набирает обороты. От скромных начинаний в 2021 году, когда инвестиции составляли $1,9 млрд, к 2025 году отрасль привлекла $9,7 млрд. Это не просто деньги — это знак зрелого доверия инвесторов и беспрецедентного технологического прогресса. Компании подписывают коммерческие сделки с гигантами вроде Microsoft и Google, выбирают площадки для первых электростанций и создают тысячи рабочих мест. Да, предстоит титаническая работа. Индустрия нуждается в колоссальных $77 млрд для запуска пилотных заводов, что в восемь раз превышает текущие инвестиции. Но это не тупик, а амбициозный план. Правительства подключаются через государственно-частные партнерства, а регионы мира уже борются за звание «термоядерных хабов».

ИИ становится операционной системой человеческой цивилизации, способной принимать решения и делать выводы за нас, что делает ставки невероятно высокими. Эта технология соблазняет нас отдать свое мышление на аутсорс, и мы рискуем потерять самонаправление и стать «людьми опустошенными». В эпоху колоссальных перемен жизненно важно отступить назад и сосредоточиться на вечных вопросах, черпая мудрость у мыслителей прошлого, таких как К.С. Льюис или Мартин Хайдеггер, которые находились вне современной технологической среды. Для созидателей, формирующих наш общий мир, философия является незаменимой путеводной звездой, задающей направление. Фундаментальный вопрос, который должен задать себе любой разработчик, — «Что я строю?» — не менее важен, чем вопросы Платона о справедливости. Цель — создавать инструменты, которые раскрывают творческие способности свободной цивилизации и повышают человеческий потенциал, а не ведут к тотальному и совершенному контролю.

Две ночи назад я удалила все. 10 000 заметок, 7 лет идей и все мысли, которые пыталась сохранить. Все заметки в Obsidian. Каждую недоработанную мысль, каждую карточку Zettelkasten, каждую тщательно связанную концептуальную карту. Я удалила все заметки Apple, которые синхронизировала с 2015 года. Все цитаты, которые когда-либо выделяла. Все списки дел из всех систем продуктивности, которые когда-либо заимствовала, сломала или испортила. Все исчезло. Удалено за секунды. Что последовало? Облегчение. И утешительная тишина там, где раньше был шум.

Этика играет ключевую роль в развитии ИИ. Только человек является подлинным моральным субъектом, который несет ответственность за свои решения и их последствия. ИИ, как и любая технология, может быть использован как во благо, так и во вред. Поэтому необходимо оценивать не только цели использования ИИ, но и средства, а также мировоззрение, заложенное в него разработчиками. Важно, чтобы конечная ответственность за решения, принятые с помощью ИИ, всегда лежала на людях, и чтобы ИИ служил человечеству, а не наоборот. Чрезмерная зависимость от ИИ в принятии решений может ослабить человеческую волю.

В течение многих десятилетий считалось, что наличие университетского диплома почти гарантирует лучшие перспективы трудоустройства и финансовую стабильность. Высшее образование воспринималось как некая «страховка» от безработицы и сложностей на рынке труда, т. е. как своеобразная премия за безопасность на рынке труда. Однако, как показал новый анализ Goldman Sachs, эта ситуация радикально изменилась. Традиционное преимущество перед теми, кто не имеет высшего образования, сейчас находится на исторически низком уровне. Это вызывает серьезные вопросы о реальной ценности университетского образования в современной экономике.

Очень много вижу и все больше и больше постов каждый день от восторженных и не самых глупых людей, что они перестали использовать Google для поиска, читать первоисточники, тратить свое время на самостоятельное исследование вопросов и перешли полностью в своих вопросах на ChatGPT и так далее, или что они платят 200 долларов за отчет от DeepResearch, а не 2-15к долларов за отчет аналитикам. Что поисковики, СМИ и агентства и эксперты умерли и ИИ отобрал их хлеб, отвечая на вопросы и выдавая красоту и инфу. Посмею высказать другое мнение.

Почему либералы покупают оружие, а консерваторы учатся отменять книги? Почему мы копируем поведение тех, кого громче всего осуждаем? В современном обществе «левые» начинают вести себя как «правые», а те — как «левые», копируя тактики и лозунги. Французский мыслитель Рене Жирар утверждал: мы желаем не то, что хотим сами, а то, что хотят другие. Подражание превращается в безумное соперничество, а затем в насилие. Даже статус «жертвы» становится предметом зависти и новой битвы. Мы все ищем врагов, на которых можем проецировать внутренние страхи. Но стоит ли забывать, что ненависть к «другим» в итоге делает нас их зеркальным отражением? Теория Жирара помогает понять нынешние политические войны и интернет-травли. И как, возможно, единственный выход — это рискнуть сделать невозможное: любить врагов, чтобы наконец разорвать круг миметического безумия.