FastSaltTimes

О данной книге мы уже сообщали полгода назад подписчикам FST, теперь она стала попадать в фокус обычных медиа. Известный экономист Дэни Родрик предлагает взглянуть на мировое хозяйство после ухода эпохи безудержной экономической интеграции с оптимизмом, утверждая, что существует прогрессивный путь к созданию устойчивого и инклюзивного благосостояния. Его видение, изложенное в книге «Общее процветание в раздробленном мире», основывается на убеждении, что сейчас, когда идеи и подходы находятся в стадии становления, необходимо переосмыслить приоритеты и политику, а не устраивать революцию.

Мне кажется, что алармисты по поводу ИИ и любители всеобщего базового дохода имеют крайне пессимистичное представление о том, на что вообще способны люди. Потерял работу из-за робота — значит, что, нужно что ли сидеть дома и до конца жизни получать пособие? Да? Это вписывается в общий тренд заниженных ожиданий, который развивается уже десятки лет, вероятно, с начала 1990-х. Клинтон разнес систему соцпособий. Мы что, потом складывали трупы голодающих, как дрова? Конечно же нет — люди крутились и находили работу, как и делает любой рациональный человек, если от этого зависит, что и когда он будет есть. Вот еще вещь, которой почти никто больше не делает: не можешь найти работу в своем городе? Тогда поезжай в другой! Географическая мобильность на самом деле падает — сильно падает — в последние годы. Да, частично это из-за технологий: можно работать по Zoom откуда угодно. Но частично это потому, что люди стали менее авантюрными.

Япония переживает кризис производительности труда, корни которого лежат в ее архаичной корпоративной культуре. Прибыльность компаний выросла благодаря реформам, начатым при Абэ, но этого недостаточно для долгосрочного роста. Новая администрация Такаити должна сосредоточиться на улучшении базовой экономической модели. Ключевая проблема: японские компании вкладывают меньше капитала по сравнению с конкурентами, такими как Южная Корея. Правительство может увеличить спрос на капитал через поощрение экспорта и преодолеть «долину смерти», мешающую небольшим, растущим компаниям получить финансирование. Центральным элементом этого плана является радикальное изменение финансовой системы: банки должны будут проявить «большую склонность к риску» и отказаться от консервативной осторожности. Анализ представляет шесть ключевых векторов развития экономики Японии.

Бертран Рассел, стенограмма радиопередачи BBC. “Почему фанатизм приводит к поражению” (23 сентября 1948):

…В настоящее время широко распространено убеждение, что те народы и отдельные люди, которые сохраняют рассудочность, хладнокровие и (в пределах здравого смысла) скептицизм, не могут рассчитывать на успех, если сталкиваются с системами, основанными на широко распространённых и фанатично разделяемых догмах. Это мнение особенно характерно для самих скептиков, которые склонны впадать в некое заворожённое оцепенение, когда сталкиваются с ослепительным напором могущественных, но интеллектуально ограниченных сектантов. Я не думаю, что история подтверждает представление о бессилии умеренных и научно ограниченных убеждений в борьбе с фанатизмом; напротив, мораль, которую можно извлечь из прошлого, скорее противоположна. Рассмотрим несколько примеров.

Соединенные Штаты Америки вступили в новую, необычную фазу экономической политики, в рамках которой федеральное правительство активно приобретает доли в частных компаниях. Это беспрецедентное вмешательство в свободный рынок мотивировано двумя главными целями: укреплением национальных цепочек поставок и обеспечением национальной безопасности. В этом стремлении пересечь традиционные правовые границы едины как представители Республиканской, так и Демократической партий.

В современной глобальной конкуренции за мировое превосходство энергия превратилась в ключевую геополитическую арену. В то время как Соединенные Штаты теперь позиционируют себя как основной поставщик традиционных ископаемых видов топлива, таких как нефть и газ, Китай, напротив, активно доминирует в производстве возобновляемых источников энергии, включая солнечные панели и ветряные турбины, рассматривая чистую энергетику как будущий многотриллионный рынок. Однако наиболее впечатляющим и менее очевидным направлением стало стремление Китая к мировому лидерству в области атомной энергетики.

В современном мире, где ИИ все глубже проникает в повседневную жизнь, формируется неожиданный и мощный маркетинговый тренд: демонстративное неприятие этой технологии. Крупные компании начали осознанно играть на усталости потребителей от цифровизации и растущем недоверии к бездушному автоматизированному контенту, заявляя о своей преданности всему настоящему, человеческому и аналоговому. Все это вызвано глубокой тревожностью среди потребителей. Опросы показывают, что половина американцев скорее обеспокоены ростом использования ИИ, чем воодушевлены им. Более того, большинство людей видит высокие социальные риски в этой технологии, главным образом опасаясь ослабления человеческих навыков и связей.