Метка: Политика

Сегодня на Западе мы действуем под влиянием нашей собственной ключевой философии, которую мы можем назвать сциентизмом: тенденция полагаться на научные утверждения для описания функционирования общества, даже когда нет эмпирических оснований предполагать, что они применимы. Мы ведем себя так, как будто мы уже живем в научно спланированном обществе, невосприимчивом к коллапсу. Это очень далеко от истины. Мы, безусловно, живем в обществах, построенных на основе социальной инженерии, но они не имеют прямого научного планирования. Наши органы управления экономикой не знают на самом деле, как работает экономика. Наши системы политического регулирования работают по инерции институционального наследия.

Два столпа гражданственности современной эпохи в значительной степени разрушены. Единственное остающееся значение гражданства — это поток доходов и преимуществ, которые человек получает, если ему повезет родиться или стать гражданином богатой страны. Гражданство стало «идеальной» категорией, правом, лишенным необходимости физически присутствовать в своей стране или быть заинтересованным в ней: оно физически воплощается в письменной форме, паспорте или удостоверении личности; это простое физическое доказательство того, что его обладатель пользуется многочисленными преимуществами, а значит, что это имеет реальную ценность и этого стоит добиваться. Страны, продающие гражданство, от членов ЕС до небольших стран Карибского бассейна, не ошибаются в своем решении.

«…Три или четыре года назад, когда я ездил по Пекину и бывал гостях у официальных лиц и представителей интеллигенции, я все время слышал одно и то же. По моему опыту, единственный момент, когда китайского интеллектуала или чиновника следует воспринимать буквально, — это когда он или она ведет гостя к машине. Когда вокруг никого нет и нет времени добавлять комментарии, одно предложение может говорить о многом. И фраза, которую я слышал, была такая: «Всегда помните, что Китай — это цивилизация, а не национальное государство». Это не новая идея — и уже давно. И это не китайская идея. Но получив официальное одобрение, эта концепция использовалась для передачи важного и часто игнорируемого послания: миф о том, что Китаю суждено ассимилироваться с западной моделью политического общества, развенчан. Отныне китайцы будут идти своим Sonderweg — особым путем. Прогресс с китайской спецификой…»

Нехватка воды также усложняет контроль Китая над великим территориальным трофеем эпохи товарища Си — над островом Тайвань. Спустя семь лет после короткой жестокой войны 2043 года, после того как изоляционистская Америка заявила, что больше не будет защищать Тайвань, этот остров является лишь тенью прежней страны, тенью под суровым полицейским наблюдением. Нехватка воды помешала планам руководства Китая перебросить больше материковых поселенцев на остров.

Конечно, Facebook потратил много времени, пытаясь заставить видео работать в своей ленте: компания предпринимала одну инициативу за другой и поощряла профессиональных производителей видео сосредоточиться на Facebook, а не на YouTube. Ошибка компании очевидна в ретроспективе: что всегда делало Facebook мощным, так это то, что его самый ценный контент генерируется его собственными пользователями, однако Facebook рассчитывал на то, что сторонние компании будут делать для нее высококлассные видеоролики. Можно понять мышление Facebook: в то время как пользователям легко создавать текстовые обновления, а с появлением смартфонов стало еще проще создавать картинки, создание видео было еще довольно трудным.

С точки зрения вероятностей, кажется очевидным, что искоренить возможность человеческой жизни сложнее, чем просто убить много людей и сделать оставшихся людей несчастными. Правильно? Если распространится пандемия, естественная или искусственная, со смертностью и возможностью передачи как у кори, то это убьет миллиарды людей. Но кажется вероятным, что останутся несколько миллионов людей или десятки миллионов людей, даже сотни миллионов людей, и эти люди будут страдать от своей неспособности функционировать в стиле, к которому мы все привыкли.