Метка: Экономика

Западный мир привык к стабильности, но эта эпоха подходит к концу. Мы привыкли считать, что живем в эпоху американского могущества. Но что, если миром на самом деле правит Евразия? Огромный суперконтинент, где сосредоточены ресурсы, население и военный потенциал, всегда был ареной смертельных битв за глобальное доминирование. История — это не набор случайных событий, а повторяющиеся циклы. Великие державы веками сражаются за контроль над Евразией — и каждый раз это приводит к глобальным катастрофам. Первая мировая, Вторая мировая, холодная война — все это главы одной и той же битвы. Сегодня Евразия снова становится эпицентром глобального противостояния, где сталкиваются интересы великих держав. Какие уроки прошлого помогут понять, что ждет мир завтра? Готовы ли США к новой эре без правил? Какой выбор сделает Америка? Разбираем главные сценарии глобальных процессов, которые уже влияют на вашу жизнь.

Экспорт крутости стал официальной программой и национальным приоритетом в начале 2000-х годов, прошел через период неудач и добрался до перезапуска в 2023 году. Амбициозные цели — увеличить экспорт контента, а не машин и роботов. Конкуренты — это крутость Южной Кореи, технологическая привлекательность Китая, массовый накат Индии и вынос мозга со стороны генеративного ИИ. Нельзя бездействовать в этой сфере.

Трамп является многогранным феноменом, не поддающимся одномерному определению, сочетая в себе роли успешного бизнесмена, главы Соединенных Штатов и человека, бросающего вызов традиционной политической системе. В своей основе Трамп — прагматичный переговорщик с деловым мышлением, непрерывно ищущий возможности для увеличения персональной и политической прибыли через выгодные соглашения. Его непредсказуемое поведение служит стратегическим инструментом. Он часто использует фактор неожиданности и нарушение условностей для достижения преимущества в переговорах. Однако, помимо личных интересов, Трамп также символизирует институциональную силу Соединенных Штатов — державы, которая считает себя уникальным историческим проектом, призванным быть мировым лидером. Чем это все обернется для Центральной Азии?

Новая администрация США, формируя свою политику в отношении Китая, должна учитывать различие в стратегиях Китая в глобальном экономическом управлении. Распознавание зон сотрудничества, конкуренции и конфликта требует более тонких и взвешенных ответных действий. В ряде областей США придется как сотрудничать, так и конкурировать с Китаем. Парадоксально, но если администрация Трампа решит сократить свое участие в многосторонних организациях, это может позволить AIIB — независимо от его особенностей — предложить более эффективную модель сотрудничества, чем ведущие многосторонние банки развития с сильным влиянием США.

Мы на FST об этом миллион раз говорили еще десять лет назад. Об этом говорят и миллиардеры Кремниевой долины. Вопрос демографии — это вопрос доступности жилья. Не вопрос эмансипации и амбиций женщин и их экономической независимости от мужчин или их образовательного и карьерного роста, не вопрос запредельной стоимости воспитания ребенка, не вопрос страха людей перед безработицей и ростом цен, не вопрос неуверенности в будущем, не вопрос смены ценностей и взлета индивидуализма или влияния соцсетей и виртуальных миров. Это банальный вопрос жилья. Жилья. В первую очередь. Растущая недоступность нормального жилья — это самоубийство цивилизации. Залить карманными деньгами, скромными сертификатами и льготными процентами на огромные суммы и отпусками это не получится. Как и никакой пропагандой и религией. Только жилье.

Происходит замедление инноваций, несмотря на значительные инвестиции в исследования и разработки. Простое добавление технологий недостаточно для достижения настоящих инноваций. Ключевым фактором инноваций представляется «креативное разрушение» – необходимость замены устаревших продуктов и технологий, даже если они приносят прибыль, чтобы стимулировать конкуренцию и подталкивать компании к самосовершенствованию. Можно выделить несколько факторов, препятствующих инновациям: возросшие издержки на новые идеи, избыточное регулирование, неопределенность в регулировании новых технологий и преобладание пассивных институциональных инвесторов, заинтересованных в стабильности, а не в рискованных инновациях.