FastSaltTimesМогут ли усилия по искоренению неравенства в богатстве и образовании устранить устойчивость социально-экономического статуса, передающегося от поколения к поколению в рамках одной группы людей?
«…Настоящий взгляд на вещи — это то, что я называю «предпосылкой дикого потенциала». Природа динамична, неполноценна и опасна. Она обладает удивительным потенциалом, но мы должны использовать его, преобразуя природу. И если вы придерживаетесь такого мнения, то очень правдоподобно, что использование ископаемого топлива для обеспечения энергией всего мира, для расширения наших возможностей, для использования машин, будет очень, очень хорошим делом, даже если это приведет к потеплению на градус или два…»
Как мы все знаем, среди китайской молодежи несколько лет назад возникло новое движение, tang ping — «лежать на месте ровно» (躺平). Этим словом молодые китайцы описывают состояние, когда человек работает без напряжения, в рамках своих возможностей или не работает вовсе. Люди отказывались от изнурительной культуры пашни на работе в режиме «996» – то есть работы с 9 утра до 9 вечера, шесть дней в неделю, даже если Джек Ма и вопрошал: «Многие компании и многие люди не имеют возможности работать 996. Если вы не работаете 996, пока молоды, то когда вы вообще сможете работать 996? В этом мире каждый хочет добиться успеха, хочет хорошую жизнь, хочет уважения. Позвольте спросить, если вы не приложите больше усилий и времени, чем другие, как вы добьетесь желаемого успеха?».
«…Экономические объяснения должны включать микромотивы и макроповедение, описывая, как действия отдельных людей, движимых индивидуальными мотивами, складываются в интересное поведение на совокупном уровне. И ключевой момент заключается в том, что люди в целом не знают и не заботятся о совокупных бухгалтерских тождествах. Если вы хотите утверждать, что рост сбережений напрямую приводит к снижению дефицита торгового баланса без обесценивания валюты, вы должны рассказать мне, как этот рост сбережений побуждает отечественных потребителей покупать меньше иностранных товаров или иностранных потребителей покупать больше отечественных товаров. Не рассказывайте мне о том, как должно выполняться тождество, расскажите мне о механизме, который побуждает отдельных людей принимать решения, которые делают его верным. Как только вы это сделаете, вы поймете, что должно произойти что-то еще — спад в экономике, снижение реального обменного курса, все зависит от обстоятельств, но это не может быть безупречной ситуацией, которая обеспечит соблюдение тождества на бумаге и в теории. Бухгалтерские определения информируют вас о том, как ведут себя люди, но они не заменяют собой поведенческий анализ…»
«…Все это волнует с точки зрения национальной конкурентоспособности и благосостояния. Сейчас у нас слишком много технологий в слишком малом количестве мест с невероятными накапливающимися побочными эффектами. Между тем, хотя цифровая экономика является доминирующей в мире, а у нас относительно мало действительно значимых центров. Я думаю, что нам нужно больше таких центров, чтобы конкурировать хотя бы и с Китаем. Китай создал десятки центров, целые десятки. Нам нужно больше таких центров в более широком спектре мест. Здесь есть и политэкономический аспект: мы теряем чувство консенсуса в отношении инноваций и даже технологий, потому что большая часть страны считает, что цифровые технологии — это какое-то чрезвычайно оторванное от нее занятие, что это лишь занятие прибрежной элиты и только. И поэтому по всем этим причинам, я думаю, нам нужно делать больше…»
— «Америка не может игнорировать Африку. Проблемы, возможности и интересы безопасности Африки неотделимы от наших собственных….. Наши конкуренты ясно видят богатый потенциал Африки. Россия и Китай стремятся конвертировать инвестиции в мягкую и жесткую силу в политическое влияние, стратегический доступ и военное преимущество. Экономическое и дипломатическое участие Китая позволяет ему поддерживать автократии и изменять международные нормы в терпеливых попытках претендовать на заполучение своего второго континента (влияния)». — генерал Стивен Таунсенд, командующий Африканским командованием США, Комитет по вооруженным силам Сената, 15 марта 2022 года.
«…Я не мог найти никого, кто бы работал со мной. Я никого не знал, кроме своих одноклассников. Поскольку я был за пределами страны в течение восьми лет, единственными людьми, которых я знал, были мои школьные одноклассники. Моим первым сотрудником был мой школьный одноклассник, который торговал акциями у себя дома. Ему было нечего терять, и он присоединился ко мне. Я не мог сначала найти даже программистов. В итоге нашел двух человек на полставки, которые работали в Шанхайском бюро электричества. Они никогда раньше не создавали веб-сайты. Они были специалистами по обслуживанию ИТ. Но они знали язык программирования Microsoft ASP. Они не хотели бросать свою работу. Поэтому они ходили на свою обычную работу в бюро, на государственную работу, и потом работали с 6 вечера до полуночи каждую ночь, создавая сайт для меня. Хорошо, что их работа в бюро была не очень сложная, поэтому они могли спать днем в офисе. Ночью они работали на меня. Таким образом, в компании появилось четыре человека: три сотрудника и я. Потом они создали сайт, я думаю, через два месяца, что было удивительно. Конечно, как только они запустили сайт, он сразу же рухнул…»
«… Это все, что я ненавижу во французском истеблишменте. Они разрушают мою жизнь, они пытаются свести все к счету семилетней давности в 5 000 евро, когда мне было всего 20 лет. Я вижу в этих нападках, что они страдают от ревности. Благодаря нашей компании мы существуем в международной интеллектуальной сфере, доступа к которой нет ни у кого во Франции. Многие французские инвестиционные фонды обладают харизмой устрицы…»
«…Как именно вы определяете опухоль, как вы определяете границы, какие структуры следует включить в план лечения. Какую дозу облучения следует дать различным областям? Какова максимальная доза на другие области? Какова процедура обеспечения качества и так далее. Все это встроено в полный рабочий процесс. И это чрезвычайно мощная технология, которая позволяет нам распространять высочайшие стандарты лечения, разработанные в этих самых передовых центрах мира, и легко применять их в гораздо меньшей клинике с гораздо меньшими ресурсами в любой точке мира…»
«…Думать, что биткойн может решить проблему денег или проблему государства, значит неправильно понимать, что такое деньги или что делают государства. Любая эксплуататорская социально-экономическая система основана на том, что меньшинство, управляющее ею, может заставить остальных людей делать на него (кто кого? — как говорил Ленин об одном из фундаментальных принципов классовой борьбы и революции). Деньги и государство — эпифеномены (побочное явление, сопутствующее другим явлениям, но не оказывающее на них никакого влияния) этой системы. Полагать, что можно исправить деньги или государство, значит демонстрировать разрушительную невинность в отношении более крупной эксплуататорской системы, с которой они интегрированы. Ни один смарт-контракт не может, например, подорвать трудовые контракты, которые лежат в основе многоуровневых моделей эксплуатации общества. Ни один NFT не сможет изменить мир искусства, в котором искусство является товаром во вселенной товарных людей и вещей. Никакой центральный банк не сможет служить интересам народа, пока он независим от демоса. Да, блокчейн будет полезен в обществах, освобожденных от шаблонной эксплуататорской власти немногих. Однако блокчейн не освободит нас. Действительно, любой цифровой сервис, валюта или товар, построенный на его основе в рамках существующей системы, будет просто воспроизводить легитимность существующей системы…»