Автор: FST

Это одна из самых удивительных вещей цифровой эпохи. Продажи виниловых альбомов в США растут уже 17-й год подряд. По данным компании Luminate, в прошлом году в США было продано 43,5 миллиона пластинок, что в 48 раз больше, чем в 2006 году, когда началось «великое возвращение» винила. Но насколько велико возвращение винила на самом деле? Должны ли мы все смахнуть пыль со своих старых проигрывателей, чтобы подготовиться к аналоговому будущему музыки?

В конце 2022 года китайское правительство одобрило импорт всего лишь 44 видеоигр, адаптированных для внутреннего рынка, положив конец почти 18-месячному запрету на импорт. В список вошли Pokémon Unite и Valorant, хотя первый был опубликован не Nintendo, а медиакомпанией Tencent. Согласно строгим правилам китайского игрового рынка, для каждой игры теперь требуется издатель, базирующийся в стране. За последние пять лет в Народной Республике было официально выпущено всего несколько международных игр.

«…Не то чтобы «Черные бабочки» было трудно смотреть. Все здесь есть, происходящее легко усваивается, но то, что происходит, постоянно остается неожиданным. Я не скажу, что это захватывающий аттракцион, потому что, в отличие от американской постановки, здесь нет кричаще быстрого темпа. Не то чтобы он был медленным, он движется в темпе жизни. Здесь есть интеллектуальный элемент. Жизнь — это когда ты остаешься наедине со своими мыслями. Это — суть, это — то, что мы делаем большую часть времени. Но это не то, что мы обычно видим в американском искусстве. Если только оно не обладает качеством а-ля «посмотрите на меня!», просящим внимания. Большинство из нас не получает внимания, мы летаем в одиночку, сколько бы друзей или отношений у нас ни было. Мы хотим чувствовать себя единым целым, но это постоянный вызов, и изоляция может убить вас. И, более того, вы можете быть одиноки и вместе с другим человеком…»

В эпоху генеративного ИИ, роботов, ботов и фейков в любой ипостаси стоимость человеческого общения повышается для отчаявшегося и погрязшего в одиночестве человечества.

А что там у самых богатых миллиардеров с января 2020 года? ))

«…Баррикада пала. Такие инструменты, как ChatGPT, никуда не денутся; они будут только улучшаться, и, если не произойдет серьезного вмешательства регулирующих органов, эта конкретная форма машинного интеллекта станет неотъемлемой частью нашего общества. «Большие языковые модели не станут менее способными в ближайшие несколько лет, — говорит Итан Моллик, профессор Уортонской школы Пенсильванского университета, — Нам нужно найти способ приспособиться к этим инструментам, а не просто запретить их». На самом деле, это самая большая причина не запрещать их в классе — потому что сегодняшние студенты выйдут в мир, полный генеративных программ ИИ. Студенты должны знать, как обращаться с этими инструментами — знать их сильные и слабые стороны, их отличительные черты и «слепые пятна» — для того, чтобы работать вместе с ними…»

Песни возникают из страдания, то есть они основаны на сложной, внутренней человеческой борьбе за создание, а алгоритмы, насколько я знаю, не чувствуют. Данные не страдают. У ChatGPT нет внутреннего существа, он нигде не был, ничего не пережил, у него не было смелости выйти за пределы своих ограничений, и поэтому у него нет способности к общему трансцендентному опыту, поскольку у него нет ограничений, за пределы которых можно выйти. Меланхоличная роль ChatGPT заключается в том, что он обречен на имитацию и никогда не сможет получить подлинный человеческий опыт, независимо от того, насколько обесцененным и бессодержательным может со временем стать человеческий опыт.

Швейцарский Университет Санкт-Галлена оценил уровень «ухода» западных компаний из России. В сообщении университета говорится, что несмотря на разговоры о «масштабном исходе» из России, реальное сокращение присутствия компаний государств G7 и ЕС «было весьма ограниченным». На момент начала войны в стране действовало 2 405 дочерних компаний 1 404 фирм из стран Группы семи и Евросоюза. Экономисты посчитали, что по состоянию на конец ноября 2022 года «менее 9% (речь о 8,5%) этого пула фирм отказались по меньшей мере от одного филиала в России», а в течение четвертого квартала года уровень ухода «едва ли изменился».