Было очевидно, что следующим шагом станет вмешательство в образование и бизнес, что и происходит, а затем уже будет поднят и прямой вопрос о денежных репарациях с компаний. Крупнейшие венчурные фирмы США лезли из кожи вон, чтобы доказать, что они готовы инвестировать в черных. Тема репараций вновь стала актуальной. Крупнейшие технологические компании заявляли, что отдадут сотни и сотни миллионов долларов организациям, борющимся за права черных и цветных.
Автор: FST
Деревенская девушка из глубинки КНР после школы работала на китайской фабрике на конвейере, копила деньги на образование годами, затем выучилась на свои сбережения на программиста, работала в Китае, искала возможности, уехала на работу в США по контракту с Google. Она чуть не потеряла все в этом году. Но она не позволит ничему — ни пандемии, ни личному горю, ни иммиграционным ограничениям, ни худшему рынку труда за последние годы — разрушить жизнь, которую она построила.
Письмо №112

Сегодня на Западе мы действуем под влиянием нашей собственной ключевой философии, которую мы можем назвать сциентизмом: тенденция полагаться на научные утверждения для описания функционирования общества, даже когда нет эмпирических оснований предполагать, что они применимы. Мы ведем себя так, как будто мы уже живем в научно спланированном обществе, невосприимчивом к коллапсу. Это очень далеко от истины. Мы, безусловно, живем в обществах, построенных на основе социальной инженерии, но они не имеют прямого научного планирования. Наши органы управления экономикой не знают на самом деле, как работает экономика. Наши системы политического регулирования работают по инерции институционального наследия.
Письмо №111

Artificial GeneraI Intelligence (AGI), общий искусственный интеллект, не появится в ближайшие тридцать лет. Не появятся ни колонии на Луне, ни на Марсе, ни звездолеты, ни бессмертие, ни наноассемблеры, ни ЭМы. Города не будут затоплены из-за насыщения атмосферы углекислым газом, ядерная война не разрушит цивилизацию, инопланетяне не появятся в небе, а религиозный джихад не изменит культуру. Темпы изменений в экономике, продолжительности жизни, рождаемости, автоматизации и неуглеродной энергии останутся примерно такими же. Квантовые вычисления, 3D-печать и крипто-торговля будут расти, но останутся небольшими по масштабу и влиянию явлениями. Даже летающих и беспилотных автомобилей будет не так много. Так что если вы предвкушаете увлекательные события на уровне научной фантастики, ждете драматические изменения в ближайшие тридцать лет, которые сегодня мы предвидим и прогнозируем, то вы будете разочарованы.
Письмо №110

Что это означает в реальной жизни? Миллениалы и зумеры (поколения Y и Z, не будем вдаваться в бесконечные споры о том, в какие именно годы и по чьей классификации родились представители данных поколений — просто обозначим их как «молодые люди») живут в страхе и гневе. Они не видят будущего. С их точки зрения, хорошо оплачиваемых рабочих мест становится все меньше. Университетские и другие долги ужасают. Арендная плата и стоимость жизни выглядят заоблачными. Перспектива купить хороший дом для большинства практически отсутствует. Сбережения? Забудьте. А в экономике они видят огромное долговое бремя и обязательства, которые правительства накопили за эти годы и которые теперь лягут на их поколение. Молодым придется как-то расплачиваться. Они живут с родителями. Они откладывают создание семьи и рождение детей. Они чувствуют себя полными лузерами. Те, кто вышел на рынок труда за последнее десятилетие, уже испытали на себе двойное потрясение глобального финансового кризиса (2007-2008 гг.), а теперь и пандемии коронавируса — два худших экономических кризиса со времен Великой депрессии 1930-х годов. И они недовольны будущим, которое они видят. Самые молодые из них особенно готовы к радикализации.
Письмо №109

Элиты обычно населением воспринимаются крайне негативно, как коррумпированная жадная закрытая прослойка, которая паразитирует на труде основных масс и которая пришла к своему положению преступным путем или путем передачи власти по наследству, да при этом еще и оборвала все социальные лифты. Кто-то приписывает ей страшные конспирологические неограниченные возможности и античеловеческие (чипизация, вакцинация, сокращение населения и т. п.) цели. Соответственно, в представлении этих людей элиты либо просто уничтожать, чтобы их никогда больше не было в обществе, либо нужно сменять насильственно и радикально на другие «хорошие», либо влиять на них извне и оказывать жесткое давление и ставить под контроль масс. Возможность самому стать элитой практически не рассматривается. Есть, безусловно, и другие люди, которые хотели бы и сами стать элитой без революций. При этом в данном варианте рассматривается обычно лишь два пути: брак с кем-то из уже существующей элиты или вход в элиту с мешком денег через создание крупного личного денежного капитала. Есть ряд других возможностей для эволюционной смены элит и преобразования общества.
Кто-то покупает акции компаний, атакует фирмы, пытается влиять на стратегические решения и политику, вводит своих директоров, увольняет глав компаний, отменяет сделки, меняет бизнес «жертв» и делает на этом в итоге миллиарды. Компании в свою очередь пытаются защищаться от акционеров-активистов и инвесторов-активистов. И платят за это очень и очень хорошие деньги. Ниша защиты компаний от активистов приносит «специалистам-защитникам» миллиардные состояния. Это своя интересная индустрия с аналитикой, игрой умов и капиталов. Пандемия обострила борьбу.
Письмо №108

На сцену выходят «чистые» ИИ-модели — самодостаточные модели, не требующие человеческого программирования. Эти модели, в отличие от квантовых фондов до современного этапа развития ИИ, приспосабливаются к изменяющимся рыночным условиям со значительно большей автономией, поскольку не полагаются на человеческий компонент. В итоге, если раньше было мало качественных исторических данных, данные были разрозненны, люди все равно отсматривали предиктивные модели, а «черные лебеди» вносили хаос и портили всю картину, то теперь ИИ наконец-то оказал влияние на мир инвестирования и превзошел другие модели инвестирования. Да, давно существовали сомнения в способности ИИ реагировать на неожиданные события, такие как пандемия COVID-19, но теперь у исследователей есть ощущение, что технология продвинулась до такой степени, что она может должным образом адаптироваться к непредвиденным сценариям благодаря постоянно растущему количеству доступных рыночных данных.
Письмо №107

Что касается экзистенциальных вызовов, то когда есть угроза — общество консолидируется и в здоровом коллективизме идет обмен идей, люди принимают вызов и работают сообща, чтобы вместе улучшить свое положение. Когда угроз нет, когда вызовов нет, когда нет динамики и понимания, что все мы в одной лодке, то люди погружаются в моральное разложение (например, в соцсети) и индивидуализм (победитель получает все любой ценой). Государство положило конец дешевой атомной энергетике и идее массовости летающих машин, потому что опасалось именно сотрудничества «правильных индивидуалистов», государство боялось, что у людей будет слишком много мобильности, что государство не сможет регулировать воздушный трафик, если в небе будут миллионы машин, что люди смогут слишком легко менять юрисдикции и избегать государственного контроля. В общем, государство боялось сотрудничающих и одновременно независимых индивидуалистов-личностей, которые еще бы и возомнили о себе слишком многое, покорив небо и научившись летать.
Письмо №106

Безусловно, никто не будет сегодня разрушать города ради новых утопий или ждать стихийных бедствий. Скорее, именно поэтому так популярна идея чартерных городов, о которой мы часто пишем. Популярны идеи «умных городов», инновационных отдельных хабов, городков для элиты, корпоративных городов технологических компаний, идеи переезда из мегаполисов. Именно поэтому люди мечтают о переселении на другие планеты, чтобы начать с нуля. Людям не хватает больших инфраструктурных проектов, которые бы давали надежду на новую жизнь, новый социальный контракт и на будущее.