FastSaltTimesЛегендарный Майкл Бьюрри, прославившийся благодаря книге и фильму The Big Short, является одним из самых закрытых и необычных инвесторов нашего времени. Он избегает интервью, предпочитая работать в тишине. Однако его торговая активность регулярно вызывает бурные обсуждения, в том числе его недавняя ставка против так называемого «пузыря искусственного интеллекта». Недавно Майкл Бьюрри поговорил с Майклом Льюисом. Что поведал?
Наш старый знакомый замечательный Ручир Шарма, известный мыслитель и финансовый аналитик (ранее руководитель отдела развивающихся рынков и мировой макроэкономики в компании Morgan Stanley Investment Management ($20 млрд под управлением), а сейчас председатель правления Rockefeller International, основатель и главный инвестиционный директор Breakout Capital), видит современный мир, особенно американскую экономику, как поле битвы, где старые принципы капитализма ослаблены, а технологии создали невероятную, но парадоксальную концентрацию инвестиций.
Ряд его ключевых идей, изложенных в недавнем интервью, касающихся судьбы свободного рынка и новой технологической революции:
Mногомерное пространство — это просто таблица или список из тысячи чисел (вектор), которые, будучи собранными вместе, образуют «адрес» слова. Именно этот «адрес» или вектор позволяет ИИ понимать, что это слово значит и с чем оно связано. Ключевая идея заключается в том, что в этом многомерном пространстве слова, имеющие схожее значение, автоматически оказываются расположены близко друг к другу, образуя своего рода «район» похожих концепций. Близость в этом пространстве означает смысловое сходство. Когда языковая модель обучается на огромных массивах текста, она постоянно корректирует эти «координаты» слова: слова, которые часто встречаются вместе в похожих контекстах (например, «собака» и «щенок»), притягиваются друг к другу в этом многомерном пространстве. Это приводит к революционному результату: аналогия, которая для человека является творческим актом, для ИИ становится простой геометрической операцией и математическим расчетом в этом многомерном пространстве.
Рэй Далио, будучи опытным инвестором с более чем пятидесятилетним стажем, всегда стремился не только к финансовому успеху, но и к тому, чтобы делиться накопленными знаниями о том, как устроена реальность и какие принципы помогают успешно с ней справляться. Большая часть его философии сосредоточена на уроках истории. Он считает, что многие кризисы и экономические циклы повторяются по одним и тем же причинам. Далио предупреждает об особой опасности, возникающей, когда большие финансовые пузыри (то есть нереалистично раздутые цены на активы) совпадают с огромными разрывами в благосостоянии между людьми.
Мы стоим перед лицом беспрецедентной глобальной катастрофы, вызванной сочетанием снижения рождаемости и увеличением продолжительности жизни. Пока политики ищут решение, мир сталкивается с двойным ударом: депопуляцией на богатом Севере и климатическим кризисом на Юге, что делает массовую миграцию в XXI веке неизбежной. Как получилось, что в богатейших странах люди чувствуют себя слишком бедными для воспроизводства? Причина кроется в «цене возможностей». В процветающем обществе время становится самым дорогим ресурсом. Родительство требует огромного количества времени, а чем больше выбора у нас есть в жизни, тем больше мы боимся, что дети его ограничат. Этот процесс не является обратимым, так как для этого нам потребуется массовое и непопулярное перераспределение ресурсов от пожилых к молодым, что почти невозможно в обществах, где пожилые избиратели имеют численное превосходство.
Мне кажется, что алармисты по поводу ИИ и любители всеобщего базового дохода имеют крайне пессимистичное представление о том, на что вообще способны люди. Потерял работу из-за робота — значит, что, нужно что ли сидеть дома и до конца жизни получать пособие? Да? Это вписывается в общий тренд заниженных ожиданий, который развивается уже десятки лет, вероятно, с начала 1990-х. Клинтон разнес систему соцпособий. Мы что, потом складывали трупы голодающих, как дрова? Конечно же нет — люди крутились и находили работу, как и делает любой рациональный человек, если от этого зависит, что и когда он будет есть. Вот еще вещь, которой почти никто больше не делает: не можешь найти работу в своем городе? Тогда поезжай в другой! Географическая мобильность на самом деле падает — сильно падает — в последние годы. Да, частично это из-за технологий: можно работать по Zoom откуда угодно. Но частично это потому, что люди стали менее авантюрными.
Когда Китай начал реформы в конце 1970-х, преобладало мнение, что «рыночный социализм» вскоре рухнет под тяжестью собственных противоречий. Когда он вступил во Всемирную торговую организацию в 2001 году, консенсус заключался в том, что экономическая либерализация неизбежно приведет к политической — что Китай постепенно приблизится к западной модели. Когда этого не произошло, тот же хор заявил, что политический контроль задушит экономический рост. Когда рост продолжился, хор сменил мотив — заговорил о демографическом кризисе, долговом кризисе или «перепроизводстве». Прогнозы менялись, но психология оставалась прежней.
Япония переживает кризис производительности труда, корни которого лежат в ее архаичной корпоративной культуре. Прибыльность компаний выросла благодаря реформам, начатым при Абэ, но этого недостаточно для долгосрочного роста. Новая администрация Такаити должна сосредоточиться на улучшении базовой экономической модели. Ключевая проблема: японские компании вкладывают меньше капитала по сравнению с конкурентами, такими как Южная Корея. Правительство может увеличить спрос на капитал через поощрение экспорта и преодолеть «долину смерти», мешающую небольшим, растущим компаниям получить финансирование. Центральным элементом этого плана является радикальное изменение финансовой системы: банки должны будут проявить «большую склонность к риску» и отказаться от консервативной осторожности. Анализ представляет шесть ключевых векторов развития экономики Японии.
В свежем номере The New Yorker за 27 октября 2025 года опубликовали огромный просто лонгрид про семью Кинаханов. Международный наркокартель Кинахана, возглавляемый ныне Дэниелом Кинаханом, представляет собой современный пример глобализованной преступности, который зародился на улицах Дублина и достиг апогея в роскошных высотках Дубая. История этого ирландского синдиката — это сага о стратегической дальновидности, безжалостном насилии и удивительной способности отмывать преступные доходы, используя мир золота, спорта, крипты и кажущуюся безнаказанность (пока что) в Объединенных Арабских Эмиратах.
На фоне адаптивных и дешевых цепочек поставок, дешевых LLM и одиночества целого поколения в Китае возникла индустрия пока что на $11 млрд, но на кону уже $60 млрд. Пока западные производители игрушек обсуждают этику ИИ и борются с регуляторными барьерами, китайские стартапы массово отправляют на рынок миллионы осязаемых материальных «разговаривающих компаньонов» — на основе открытых моделей, при поддержке лицензионных соглашений и производства на самых эффективных в мире фабриках. К тому времени, когда на Западе решат, благо это или угроза, у целого поколения китайских детей уже будет свой ответ. Это изменит будущее детства как такового. И всего человечества через поколение. Всем приготовиться.