Метка: Геополитика

«…Они рассказали мне, что за последние несколько лет почувствовали, как тихо рушится их мировоззрение. Это молодые люди, которые выросли в больших городах Китая и посещали хорошие университеты, возлагая на них определенные надежды, что они смогут сделать значимую карьеру, что общество получит больше политических свобод и что Китай станет более интегрированным с остальным миром. Эти надежды рухнули. Их работа — либо слишком напряженная, либо слишком рутинная, за последнее десятилетие усилились политические ограничения на свободу слова, а популярность Китая в развитых странах упала. И они уехали. Одним из толчков к отъезду стали многотысячные демонстрации в конце 2022 года, в ходе которых молодые люди требовали не только прекращения политики «нулевого ковида», но и политических реформ. Почти все чувствуют себя отчужденными под давлением современного Китая. Несколько человек потеряли работу в результате пекинской репрессии против онлайн-репетиторства. Несколько человек работали в китайских СМИ, но они серьезно недовольны тем, что цензура мешает публиковать амбициозные материалы. Люди жалуются на то, что Си Цзиньпин обращается с ними как с шахматными фигурами, призывая мужчин работать во имя национального величия, а женщин — рожать детей. Я не хочу излишне романтизировать rùn. Я признаю, что эмиграция — это вопрос для мизерного процента населения Китая. Немногие люди могут подумать о том, чтобы бросить почти все, что они построили, и начать все заново в чужой стране. И я понимаю, что для подавляющего большинства китайцев жизнь не так уж плоха. Для представителей среднего класса никогда не было лучшего времени для жизни в Китае. Однако этот средний класс чувствует себя все менее уверенно, поскольку экономика продолжает страдать. Проблема Си Цзиньпина в том, что он на 60 процентов прав во всех проблемах, которые видит, но грубые силовые решения его правительства неизменно ухудшают ситуацию. Застройщики жилья берут на себя слишком много долгов? Да, но то, что многие из них объявили дефолт и спровоцировали крах доверия покупателей жилья, не улучшило ситуацию. У больших технологических компаний слишком много власти? Хорошо, но снятие скальпов с предпринимателей и растаскивание их бизнеса не способствуют росту настроений. Нужно ли правительству обуздать коррупцию среди чиновников? Определенно, но терроризирование бюрократии также привело к тому, что политический аппарат стал более парализованным и несклонным к риску. Начинает казаться, что страшнее китайских проблем только пекинские решения…»

«…Симбиотических отношений больше не существует. Современные богачи, чье состояние в значительной степени сохранилось благодаря Великой рецессии 2008 года и пандемии Covid-19, выступают против реформ, направленных на использование их ресурсов для финансирования всевозможных мер по смягчению последствий. Это исторически исключительное событие. В западной культуре помощь в преодолении крупных кризисов уже давно является основной социальной функцией, приписываемой богатым. В прошлом, когда самые богатые считались нечувствительными к тяжелой участи масс, и особенно когда они, как казалось, наживались на этой участи (или их просто подозревали в этом), общество становилось нестабильным, что приводило к бунтам, открытым восстаниям и насилию против богатых. Поскольку история имеет неприятное свойство повторяться, нам стоит рассмотреть последние события, включая неспособность законодателей повысить налоги на богатых, в долгосрочной перспективе. Начнем с того, что наличие очень богатых или даже сверхбогатых людей всегда вызывало определенную тревогу в западных обществах. Средневековые богословы считали богатых грешниками и полагали, что сколачивание больших состояний не должно поощряться. По крайней мере, от богатых ожидалось, что они не будут казаться богатыми и будут щедро завещать благотворительным учреждениям на благо своей души. Но со временем, когда новые экономические возможности в торговле и финансах привели к накоплению состояний невиданных размеров, рост присутствия чрезвычайно богатых людей в общине перестал восприниматься как аномалия. Начиная с XV века, в наиболее экономически развитых регионах Европы, таких как центральная и северная Италия, богатые люди стали играть особую социальную роль: выступать в качестве частных денежных резервов, к которым община могла прибегать в случае крайней нужды…»