Метка: ИИ

1/ Двойная стратегия достижения ОИИ: масштабирование и инновации

Хассабис утверждает, что для достижения ОИИ необходим двойной подход, объединяющий две стратегии. Он делит усилия своей команды фактически 50% на 50%: половина работы направлена на масштабирование существующих систем (то есть увеличение их размеров и вычислительной мощности), а вторая половина — на научные инновации, то есть на разработку принципиально новых идей. Хассабис всегда считал, что для достижения ОИИ понадобятся обе составляющие.

На протяжении десятилетий люди и компании воспринимали энергию как обычную коммунальную услугу: ее покупали, потребляли и тут же забывали о ней. Максимум, на что мог рассчитывать бизнес, — это управление ценой и пассивное повышение эффективности. Однако это представление о статичном и неизменном товаре устарело. Главная причина этого грандиозного изменения — не только энергопереход или появление новых солнечных батарей, а, прежде всего, программное обеспечение и, в частности, искусственный интеллект. Именно он превращает энергию из простого сырья в программируемую систему, связанную в единую сеть.

Пол Кедроски, инвестор, аналитик и научный сотрудник Массачусетского технологического института (MIT), является одним из главных скептиков в отношении текущего ажиотажа вокруг ИИ, который он рассматривает как масштабный экономический пузырь, основанный на чрезмерных расходах и технологических ограничениях. Он подробно раскрывает, как работает ИИ, почему его успехи преувеличены, и как колоссальные капитальные затраты искажают макроэкономические данные США.

Легендарный Майкл Бьюрри, прославившийся благодаря книге и фильму The Big Short, является одним из самых закрытых и необычных инвесторов нашего времени. Он избегает интервью, предпочитая работать в тишине. Однако его торговая активность регулярно вызывает бурные обсуждения, в том числе его недавняя ставка против так называемого «пузыря искусственного интеллекта». Недавно Майкл Бьюрри поговорил с Майклом Льюисом. Что поведал?

Основатель Stability AI Эмад Мостак рассказывает о неминуемой и радикальной трансформации общества под влиянием искусственного интеллекта. Он предупреждает, что человечество находится в историческом моменте беспрецедентных потрясений, когда где-то через 900 дней экономическая значимость большинства людей в сфере когнитивного труда резко снизится, поскольку ИИ станет более компетентным и дешевым, чем сотрудники. В качестве противовеса корпоративному контролю и потенциальной автократии Мостак выступает за демократизацию «универсального базового ИИ», который будет открытым и суверенным для каждого пользователя, защищая его интересы. Мостак подчеркивает, что без срочных мер по регулированию и этической настройке эти чрезвычайно мощные системы могут привести к социальной нестабильности, распаду капитализма и даже экзистенциальным рискам.

Андриссен в недавней беседе с Марком Халпериным утверждает, что ИИ является, возможно, самой демократичной технологией в истории, поскольку лучшие разработки доступны любому человеку через приложения. Он подчеркивает инверсию в распространении технологий, где ИИ сначала осваивается частными лицами и малым бизнесом, а затем крупными корпорациями и правительством, что противоречит исторической норме. Секрет, который отличает тех, кто просто пишет электронные письма, от тех, кто использует ИИ для построения империй — это умение задавать правильные вопросы. Андриссен утверждает, что ИИ — совершенно новый тип компьютера с человеческими характеристиками: он креативен, в основном прав, хотя иногда ошибается, и способен к самокритике. Наконец, несмотря на глобальное распространение, Кремниевая долина остается «эпицентром» разработки наиболее интересных западных ИИ-компаний и является ключевым игроком в технологическом соперничестве между США и Китаем.

Китай в прошлом году установил 295 тысяч промышленных роботов — почти в девять раз больше, чем США, и больше, чем все остальные страны вместе взятые. Общее число работающих роботов на предприятиях Китая к 2024 году превысило два миллиона — это больше, чем в любой другой стране. Китай делает ставку на то, чтобы его заводы и порты выпускали и отправляли товары быстрее, дешевле и работали с меньшим числом работников. Сэм Альтман говорит, что ИИ поможет победить рак. Илон Маск утверждает, что умные машины смогут устранить бедность. Китай же сосредоточен на более приземленной цели — наладить, например, выпуск лучших стиральных машин. Хотя долгосрочные планы Китая в сфере ИИ не менее масштабны, чем у американских технологических компаний, на ближайшие годы перед страной стоит другая задача: укрепить свою роль «фабрики мира» и сохранить ее на десятилетия вперед. Рост затрат внутри страны и новые пошлины за рубежом ставят эту роль под угрозу.

Аарон Леви, глава компании Box, полагает, что мы находимся в начале грандиозного технологического сдвига, который он сравнивает с рождением компьютерной эпохи и Всемирной паутины. Он призывает взглянуть на развитие ИИ как на процесс, полный парадоксов, но обладающий невероятной экономической ценностью. Что говорит?