Метка: США

Фраза «Ловушка Фукидида не является неизбежной» прозвучала на днях в ходе диалога между председателем КНР Си Цзиньпином и «представителями американского делового сообщества и стратегических академических кругов». Днями ранее профессор Грэм Эллисон, популяризировавший данный термин, подробно остановился на этой концепции в ходе своего выступления в Центре Китая и глобализации (CCG). Эллисон упомянул о раннем интересе, проявленном президентом Си Цзиньпином к этой идее, и о том, что Си Цзиньпин выступает за новую модель отношений крупных держав, которая включает в себя как сотрудничество, так и конкуренцию. В марте также прошла презентация книги «Выход из ловушки Фукидида: диалог с Грэмом Эллисоном о китайско-американских отношениях». За презентацией книги последовала увлекательная дискуссия с участием Хуэйяо Вана — автора книги, основателя и президента CCG — и профессора Грэма Эллисона.

Кто такой Грэм Эллисон? Грэм Эллисон — это очень известный американский политолог, ведущий аналитик американской политики национальной безопасности, много пишущий о Китае. Первый декан Высшей школы государственного управления имени Джона Ф. Кеннеди при Гарвардском университете, работал специальным советником министра обороны при президенте Рейгане и заместителем министра обороны при президенте Клинтоне. Он же практически ранее и ввел термин про ловушку в современную политологию и стал его главным популяризатором. Так называемая ловушка Фукидида — это ситуация, описанная древнегреческим историком Фукидидом в «Истории Пелопоннесской войны», когда обе стороны конфликта, Делосский союз (Афины) и Пелопонесский союз (Спарта), оказались заложниками «ловушки» — неизбежной войны, вызванной ростом Афинского могущества и страхом Спарты перед усилением Афин. Современные исследователи и теоретики международных отношений используют «ловушку Фукидида» для описания взаимоотношений между США («управляющей державой») и Китаем («восходящей державой»). Если верить журналистам, то книга Эллисона «Обречённые на войну: смогут ли Америка и Китай избежать ловушки Фукидида?» с 2017 года находится на столе у каждого члена Совета по национальной безопасности США. Все благодаря ее фанату – генералу Герберту Макмастеру, который являлся тогда главой этого совета. Книгу даже называют самой важной книгой 2017 года по влиянию на политические и экономические умы.

Из нового выступления Эллисона:

«…Но компьютерная индустрия не просто быстро развивается. Она также безрассудна. Технологические магнаты говорят, что им нужно пространство для роста, и предупреждают, что слишком большой надзор будет сдерживать инновации. Тем не менее, в определенном смысле нам всем было бы лучше, если бы их амбиции были хотя бы немного сдержаны. Вместо того, чтобы действовать с глубоким пониманием или уважением к закону, политике, правосудию, здравоохранению или сплоченности, технологические фирмы, как правило, делают все, что хотят. Facebook стремился к росту любой ценой, даже если его стремление объединять людей разрывало общество на части. Если компьютерные колледжи будут изолировать молодых, будущих специалистов в области технологий от любых аудиторий, где они могли бы впитать культуру и ценности другой школы — например, инженерную осмотрительность, или акцент гуманитарных наук на обдумывании, — эта тенденция может только усугубиться…»

«…Когда говорят, что впереди новый технологический скачок, который обеспечит быстрый рост экономики, то надо иметь в виду следующее. Ближайший аналог для технологического всплеска — это компьютерная революция. От зарождения персональных компьютеров до их массового внедрения, когда, наконец, почувствовали экономический результат, прошло 15 лет. Поэтому от появления, скажем, искусственного интеллекта в том виде, в каком мы его наблюдаем сейчас, до экономических эффектов, которые можно будет ощутить, может быть, не 15 лет, может, это быстрее произойдет… В любом случае, это как-то отложено в будущее. Причем даже тогда, когда мы начнем ощущать, ну, если опять-таки проводить параллель с компьютерной революцией… Ну, конечно, в какой-то момент спустя 15 лет мы начали ее ощущать. Но изменила ли она экономику США так, что вдруг появилось удвоение валового национального продукта или что-то еще сопоставимое? Да нет, мы просто стали ее замечать. Она действительно стала ощутима, стала показывать какую-то эффективность. Но на масштабе экономики это отражается очень-очень постепенно…»

«…DEI — догма, зацикленная на теме идентичности, которая называется «разнообразие, равенство и инклюзивность» — теперь обучила новый искусственный интеллект от Google отказываться рисовать белых людей. Что еще более тревожно, так это то, что вирус также поразил цепочку поставок, которая применяется в производстве чипы, лежащих в основе всего — от искусственного интеллекта до ракет, ставя под угрозу национальную безопасность…»

«…Если в ноябре Дональд Трамп победит на президентских выборах в США, мир будет дестабилизирован ещё сильнее. Но эти риски пока что оказывают лишь ограниченное влияние на экономику и рынки. Может ли ситуация вскоре изменится?..»

«…В отсутствие четкого пути к хорошей жизни криптовалюта была представлена как способ выхода из финансового кризиса. Такие фразы, как «финансовая интеграция» и «расширение экономических прав и возможностей», озвучивали неофициальные послы чернокожих, среди которых были JayZ и Майк Тайсон. Словосочетание «биткоин-инвестор» все еще может вызвать в воображении кого-то из романа Бретта Истона Эллиса: белого, богатого, функционально социопатического, но счета говорят о другом: к 2021 году вероятность того, что чернокожие американцы будут владеть криптовалютой, была выше, чем среди белых инвесторов. Молодые люди, чернокожие, бедняки и должники — все они вливались в новейшую схему в надежде обрести надежное будущее. Зайдя на пике рынка, большинство осталось ни с чем. Криптовалюты не уравняли шансы на успех. Они подвергли уязвимые слои населения опасности мошенничества и афер. Они переложили риск на беднейшие слои общества, при этом на словах прикрываясь мечтой. Никаких выстрелов. Никаких лиг…»

Даже в первые дни медового месяца, сопровождавшего вступление Китая во Всемирную торговую организацию в 2001 году, было ясно, что Вашингтон и Пекин, как гласит китайская идиома, “делят постель, но видят разные сны”. Билл Клинтон, в то время занимавший пост президента США, приветствовал членство Китая как “устранение правительства Пекина из обширных сфер жизни людей” и как продвижение политических реформ. Цзян Цзэминь, который в то время был лидером Китая, придерживался иного мнения. Он предупредил, что истинным мотивом Америки является «вестернизация и разделение социалистических стран». Более 20 лет спустя те ранние трения дали метастазы. ВТО, которая на этой неделе проводит свою министерскую конференцию, стала заложницей острых разногласий между США и Китаем по мере эскалации торговых противоречий между Китаем и Западом.

«…Исторически сложилось так, что все великие цивилизации Евразии были континентальными империями. Морские империи появились позже. Первые ориентировались на экспансию на сопредельные территории, в то время как вторые — на расширение торговли. Для последних территория была вторична по отношению к торговле — они захватывали территории, на которых производились товары, которыми торговали, или которые служили базами на пути следования. Морские империи, такие как Голландская республика, были заинтересованы в поддержании системы универсальных международных законов, чтобы все могли торговать в безопасности. Гуго Гроций, основоположник международного права, был гражданином Голландской республики. Континентальные империи стремились разделить мир на сферы влияния, каждая из которых была самостоятельным юридическим миром, и часто боролись за расширение за счет друг друга. Индустриальная революция потрясла империи обоих типов, вызвав их бурный рост. Морские империи, уже ориентированные на торговлю, были гораздо лучше приспособлены к этим изменениям, чем континентальные империи, стремящиеся к доминированию над территорией. Более того, появление национализма, который постепенно распространился по всему миру, начиная с революционной Франции и наполеоновских войн, сделало расходы на империю непосильными, поскольку народы сопротивлялись доминированию какой-либо одной нации. Морские империи в конце концов поняли, что выработка общих правил взаимодействия приносит гораздо больше богатства, чем удержание враждебных территорий. Международный порядок, основанный на правилах, начал развиваться после Второй мировой войны. После явной неудачи Первой мировой войны в стабилизации Европы призывники той войны, чья взрослая жизнь прошла в условиях Великой депрессии, поднялись на стратегические руководящие позиции во Второй мировой войне. Их решением проблемы мировой войны и глобальной депрессии стало создание институтов глобального масштаба, включая ООН, Международный валютный фонд, НАТО, а также институты-предшественники Европейского союза (Европейское экономическое сообщество) и Всемирной торговой организации (Генеральное соглашение по тарифам и торговле). Они создали сильные институты, чтобы создать форумы, на которых можно было бы устно решать проблемы, а не вести военные действия. Этот формирующийся глобальный порядок в своей основе является морским, поскольку океаны — это первоначальная глобальная сеть, потенциально связывающая всех со всеми. В 2020 году в статье Центра международной морской безопасности было предложено правило 66-70-80-90-99, согласно которому 66 % мирового богатства поступает с моря или недалеко от него, 70 % земного шара занимает океан, 80 % населения проживает в прибрежных районах, 90 % товаров доставляется по морю, а 99 % цифрового трафика проходит по подводным кабелям. Это отражает изменение валюты власти с обладания суши на торговлю. Наступающий глобальный морской порядок нацелен на приумножение богатства за счет минимизации транзакционных издержек, в то время как уходящий порядок конкурирующих, разрушающих богатство континентальных империй был нацелен на подрыв друг друга. Старая система разрушала богатство, новая — создает его. Под глобальным порядком я подразумеваю международные правовые нормы, применимые как к государственным, так и к негосударственным субъектам, а также институты, которые разрабатывают, изменяют и администрируют эти нормы. Ключевыми элементами существующего морского порядка являются: международные институты, договоры и законы, к которым каждая страна решает присоединиться или нет. Эти институты не являются творением одной гегемонистской державы, а отражают вклад всех членов. Они эффективны лишь в той мере, в какой мы все согласны их поддерживать и соблюдать. Институты и законы находятся в процессе разработки и, вероятно, всегда будут оставаться таковыми, поскольку условия меняются, а последующие поколения адаптируются…»

2040 год на самом деле не так уж далек. За углом. 16 лет назад был 2008 год. Глобальный финансовый кризис и Великая рецессия все еще кажутся довольно свежими событиями. Тем не менее, многое может произойти за полтора десятилетия. На днях в недрах инвестиционного гиганта Vanguard был порожден анализ «Мегатенденции и экономика США, 1890-2040» за авторством двух исследователей: Джозефа Х. Дэвиса, глобального главного экономиста компании, и инвестиционного стратега Лукаса Брандл-Чена.