FastSaltTimesНа что человечество тратит больше всего в процентах от ВВП? Что тормозит наше развитие? Это — здравоохранение, энергетика, жилищный сектор, транспорт и инфраструктура. Но венчурные инвестиции не идут в эти сектора, так как это — долго, дорого, рискованно и зарегулировано государством. Что делать?
Искусственный интеллект и Эпоха Пандемии. Это — очень сексуальная тема. ИИ разработает нам лекарства и вакцину, ИИ определит по голосу и кашлю заболевших, ИИ распознает всех разносчиков вируса и куда они поехали, ИИ составит модели, как людям надо правильно выдерживать социальную изоляцию, ИИ предскажет по косвенным данным поведение людей и степень риска их безответственного передвижения, и так далее и так далее. Но здесь очень много вопросов к тому, насколько эти все сексуальные возможности реально эффективны. А есть и другие более скучные унылые сферы применения ИИ.
Историк и экономист, автор книг «История прогресса» и «Утопия для реалистов», делится своими взглядами на социально бессмысленную работу, безусловный базовый доход, 15-часовую рабочую неделю, автоматизацию труда, социальную значимость работы и необходимость политической борьбы за лучшую жизнь.
«…Американцы — дерзкие. Когда ваш национальный основополагающий миф — это миф о достижениях с минимальными невзгодами, становится очень легко убедить себя, что вы — Избранный народ, а жизнь — это просто движение от успеха к успеху. Конечно, я думаю, мы все понимаем, что на самом деле все не так. Время от времени что-то или кто-то бьет тебя по лицу. И когда это случается с американцами, мы абсолютно теряем разум. У американцев нет чувства меры. То же, что дает нам наш оптимизм и высокомерие, означает, что когда мы сталкиваемся с неожиданным вызовом, мы боимся, что наш договор с Богом нарушен и он обрушит на нас прямо сейчас свой гнев. И поэтому мы в панике. Мы остро реагируем. Мы слишком остро реагируем, но мы обладаем мощью крупнейшей и наиболее стабильной и технологически развитой экономики мира…»
Оговоримся сразу, что материал далее — это не восхваление или преклонение перед Китаем, это — не политический текст. Это — аналитика и прогнозы. Пусть текст для кого-то будет чрезмерно оптимистичен в отношении Китая, но в нем в том числе очерчены и общемировые технологические и социальные тренды, хотя, безусловно, будут затронуты внутрикитайские вопросы и геополитические проблемы. Ну, а те, у кого Китай все же вызывает бурные негативные чувства, может удовлетворить их прочтением таких наших материалов как «Сицилийская мафия — институт Запада, более всего напоминающий систему управления Китая», «Китай становится похож на Россию 90-х?», «Китайское экономическое чудо: реальность или мираж?».
«Демократизация инноваций» и прогресс в технологиях позволяет террористам усовершенствовать методы своих действий. Их интерес сосредоточен на использовании дронов, соцсетей, ИИ, шифрования коммуникаций, виртуальных валют, наступательных киберопераций, Dark Web и оружия массового поражения.
Когда дело доходит до технологических новшеств, мы не можем предугадать реальных последствий. Общественная сфера абсолютно провальна в этом плане со всеми своими экспертами и пророками, смело прогнозирующими будущие последствия новейших технологий. История учит нас, что никто ничего не знает.
«Пятая мировая». Эта фраза все чаще мелькает в сети. Третья мировая — это Холодная война, Четвертая мировая — война с террором. Пятая — с вирусом. В Китае борьбу с вирусом просто назвали «Отечественной» или «Народной» войной. Война — это потери и жертвы, это трагедия и горе, но, как бы цинично не звучало, война — это шанс на прогресс. Из борьбы с вирусом какие-то страны выйдут более сильными и изменившимися, какие-то — падут и откатятся назад, не справившись с грузом проблем.
Дуглас Рашкофф в своей новой книге призывает к восстановлению чувства общности в нашем цифровом мире, к преодолению разрозненности пользователей технологических достижений, к более тесным «живым» контактам между людьми, которые должны перестать быть просто «объектами» потребительских алгоритмов.
Ускорят ли предстоящие технологические изменения рост производительности? В конце концов, захватят ли роботы рынок труда? Что наиболее важно — а как политики могут лучше всего продвигать технологические инновации и готовить рабочую силу для их принятия в обществе?