Ниже приводится кошмарный сценарий американского военного аналитика, предполагающий, что нападение Китая на Тайвань может быстро, хотя и непреднамеренно, перерасти в полномасштабную ядерную Третью мировую войну. Умозрительный сценарий следует воспринимать как предупреждение о том, что многие недооценивают вероятность войны и что необходимо добиваться решения вопросов дипломатическим путем, потому что военный путь грозит катастрофическими последствиями.
Метка: США
Письмо №439
«…В этом и заключается маленький грязный секрет государства всеобщего благосостояния. Если вы хотите иметь большое универсальное государство всеобщего благосостояния, которое должно быть очень щедрым, то в этом случае всем придется за него платить. Нужно перераспределять средства в течение всего жизненного цикла людей, а не пытаться заставить богатых платить за все, потому что мы поняли, что богатых слишком мало, а экономика слишком зависит от них. Если мы будем пытаться заставить их платить за все, они будут бежать, переезжать в другие места, оставлять свои ресурсы в других местах, и мы не получим новых предприятий, новых успешных предприятий, от которых мы все зависим. Поэтому вместо этого нужно двигаться в сторону увеличения налогов на потребление, 25-процентного налога на добавленную стоимость и обеспечения того, чтобы основную часть подоходных налогов платили бедные и среднеобеспеченные семьи. Мы поняли, что бедные — это верные налогоплательщики. Они не переезжают, не уклоняются от уплаты налогов, и у них нет налоговых адвокатов…»
Выступление Джозефа Ная на 8-м инновационном форуме China Global Think Tank Innovation Forum, который прошел в Пекине 23 октября 2023 года. Соорганизаторами форума выступили Центр Китая и глобализации (CCG) и Китайская народная ассоциация дружбы с зарубежными странами (CPAFFC). Джозеф Най — это «отец» термина «мягкая сила» (soft power), который он ввел в своей книге 1990 года Bound to Lead: The Changing Nature of American Power. Впоследствии Най развил данное понятие в своей книге 2004 года Soft Power: The Means to Success in World Politics.
Письмо №437
«…Это общая проблема технологий. Одни технологии распределяют энергию, другие ее концентрируют. Так, старая классическая экономика XIX века, основанная на использовании угля, стали и ископаемого топлива, имела тенденцию к концентрации власти. И, конечно, ядерное оружие концентрирует власть, потому что для создания ядерного оружия нужно быть крупным предприятием, чтобы произвести всю переработку урана и т.д. Но другие технологии, например биотехнологии, на самом деле не концентрируют власть. Сейчас любой школьник может использовать CRISPR для генной инженерии. И они делают биотехнологические лаборатории, которые помещаются в грузовые контейнеры. Так что проблема регулирования здесь совсем другая. Проблема искусственного интеллекта заключается в том, что, как оказывается, эти большие языковые модели действительно требуют много ресурсов. На самом деле, это интересно, потому что раньше мы думали, что проблема заключается в наличии больших массивов данных. Но на самом деле проблема не в этом — данных достаточно много. Проблема заключается в создании параллельной вычислительной системы, достаточно мощной для обработки всех слов в Интернете, и эта задача оказалась под силу только самым крупным компаниям. Я думаю, что если бы мы сказали этим компаниям не развивать ИИ, мы бы столкнулись с международным конкурентным давлением, которое сделало бы это решение неправильным. Однако я считаю, что все же рискованно допускать, чтобы такая власть не подвергалась какому-либо демократическому контролю. Если это правда, что вам нужны эти гигантские корпорации, чтобы заниматься подобными вещами, то эти корпорации должны служить американским национальным интересам…»
Письмо №435
«…Между тем, примерно в это же время развивается и другая разновидность оптимистического футуризма, уходящая корнями в левое, анти-технократическое, «маленькое — это красиво». Речь идет о solarpunk — научно-фантастическом жанре/эстетике/общественном движении. Оно наиболее известно по произведениям искусства — в частности, по изображениям футуристических городов, утопающих в зелени так, что природа и искусственность сливаются воедино. Solarpunk можно попытаться определить, противопоставляя его другим научно-фантастическим жанрам: как антиутопическому cyberpunk, так и альтернативной истории steampunk (представляющей мир, в котором компьютеры с паровым двигателем перенесли викторианскую эпоху в информационный век). Как объясняет Адам Флинн, связанный с этим движением с первых дней его существования, «если киберпанк — это «вот это будущее, которое приближается, и оно нам не нравится», а стимпанк — это «вот вчерашняя версия будущего, которое мы когда-то хотели бы иметь», то соларпанк — это «вот будущее, которое мы можем захотеть и которое мы, возможно, действительно сможем получить»»…»
Гленн Тифферт является сотрудником Гуверовского института и автором одной из глав фундаментального доклада «Кремниевый треугольник: полупроводники и вопросы безопасности США, Тайваня и Китая». В свежем ролике Гленн рассказывает, что полупроводниковая промышленность КНР в основном была государственной и принадлежала государственным предприятиям. Однако, несмотря на огромный вкладываемый капитал, Китай не достиг того уровня успеха в производстве передовых полупроводников, на который рассчитывал.
Письмо №431
«…В прошлом говорили, что войны выигрываются не только на полях сражений, но и на заводах. Что в своей основе войны часто являются испытанием воли и логистики. Каждый день идет критическая борьба на истощение. В ней обе стороны наносят друг другу удары, пытаясь ослабить возможности противника для продолжения борьбы. Ослабить потенциал, который очень тесно связан с наличием боеприпасов и всевозможного военного снаряжения. Поэтому, если вы пытаетесь предсказать, как долго военные смогут вести боевые действия или как будут развиваться события с течением времени, лучше всего начать с вопроса: насколько хорошо оборонная промышленность способна удовлетворить потребности военных в постоянном пополнении запасов?..»
«Эпоха свободной торговли, похоже, закончилась. Что случится с мировой экономикой в эпоху протекционизма?». Это один из самых частых вопросов, которые мне сегодня задают. Однако проведение черты между свободной торговлей и протекционизмом (а также между рынками и государством или меркантилизмом и либерализмом) не очень помогает понять ситуацию с мировой экономикой. Такой подход не только искажает её новейшую историю, но и неправильно объясняет нынешние изменения в экономической политике, а также ошибочно описывает условия, необходимые для существования здоровой глобальной экономики.
Текст, по сути, о том, что все мы – человеки, что у нас больше того, что объединяет, а не разделяет, об американской и не только мечте, о втором поколении мигрантов, которое рвется в будущее, об уважении к мнению других, даже если ты не согласен, о том, что у всех свое не самое легкое прошлое, о том, что студенты в Йеле и в универах отнюдь не стереотипные самовлюбленные упыри, о том, что надо прокладывать мосты между людьми, и так далее.
Письмо №415
«…Опиумная война стала началом того, что в Китае называют «веком унижений». В дальнейшем Китай пережил Вторую опиумную войну, спровоцированную Западом под ничтожным предлогом для получения больших уступок, две гражданские войны, японское вторжение, трагедии «культурной революции» и «большого скачка». Китайцы рассматривают Первую опиумную войну как начало своего порабощения. В этом проявляется асимметрия, которую можно назвать захватывающей, поскольку это эпизод общей истории США и Китая, который американцы в основном не помнят, а китайцы никак не могут забыть. Суть международных отношений лучше всего выражает самая известная фраза из Мелосского диалога Фукидида: «Сильные поступают так, как хотят, а слабые страдают так, как и должны». С их точки зрения, в их национальной политике есть элемент противовеса. Возвышающийся Запад богател, эксплуатируя Китай, используя свою экономическую и военную мощь для нарушения суверенитета Китая и диктата западных условий. Поднимающийся Китай теперь отвечает Западу тем же. Все изложенное не является попыткой провести какую-то моральную эквивалентность между прошлой политикой Запада и нынешней политикой Китая. Из двух зол не получается одно добро, а доктрина коллективной вины — это большой вопрос. Грехи умерших лежат только на них. Но есть факты и точки зрения, которые, кажется, существуют за пределами нашей коллективной памяти и общественного дискурса. Их знание поможет нам лучше понять настоящее…»
