Метка: Философия

Мы стоим перед лицом беспрецедентной глобальной катастрофы, вызванной сочетанием снижения рождаемости и увеличением продолжительности жизни. Пока политики ищут решение, мир сталкивается с двойным ударом: депопуляцией на богатом Севере и климатическим кризисом на Юге, что делает массовую миграцию в XXI веке неизбежной. Как получилось, что в богатейших странах люди чувствуют себя слишком бедными для воспроизводства? Причина кроется в «цене возможностей». В процветающем обществе время становится самым дорогим ресурсом. Родительство требует огромного количества времени, а чем больше выбора у нас есть в жизни, тем больше мы боимся, что дети его ограничат. Этот процесс не является обратимым, так как для этого нам потребуется массовое и непопулярное перераспределение ресурсов от пожилых к молодым, что почти невозможно в обществах, где пожилые избиратели имеют численное превосходство.

Читая такие новости, я вспоминаю наш материал про Дэниэла Хиллиса, гибридных ИИ-корпорациях и эмергентности. Для затравки: WSJ вчера пишет, что в Южной Корее планируется строительство крупного дата-центра стоимостью до $35 млрд, который впервые будет полностью спроектирован, построен и управляться искусственным интеллектом. Инвестиционная группа Stock Farm Road совместно со стартапом Voltai, поддерживаемым Стэнфордским университетом, реализует проект под названием Project Concord, где ИИ будет принимать все ключевые решения — от проектирования до эксплуатации, включая управление энергопотреблением и водными ресурсами. Люди останутся лишь в роли наблюдателей. Объект строится в провинции Южная Чолла, его мощность составит до 3 гигаватт (что редкость для одного дата-центра в мире), а завершение запланировано на 2028 год. Что мы можем сразу заметить?

Бертран Рассел, стенограмма радиопередачи BBC. “Почему фанатизм приводит к поражению” (23 сентября 1948):

…В настоящее время широко распространено убеждение, что те народы и отдельные люди, которые сохраняют рассудочность, хладнокровие и (в пределах здравого смысла) скептицизм, не могут рассчитывать на успех, если сталкиваются с системами, основанными на широко распространённых и фанатично разделяемых догмах. Это мнение особенно характерно для самих скептиков, которые склонны впадать в некое заворожённое оцепенение, когда сталкиваются с ослепительным напором могущественных, но интеллектуально ограниченных сектантов. Я не думаю, что история подтверждает представление о бессилии умеренных и научно ограниченных убеждений в борьбе с фанатизмом; напротив, мораль, которую можно извлечь из прошлого, скорее противоположна. Рассмотрим несколько примеров.

Хорошая новость в том, что наши жизни не так коротки, как кажется. Моё ощущение, что она «пролетела», — это иллюзия восприятия. Жизнь слишком велика, чтобы человек мог удержать в памяти больше чем крошечный её фрагмент. Даже если бы я прожил тысячу лет, разница в субъективных ощущениях была бы не такой уж большой.

Идея вечной жизни, которая когда-то казалась сюжетом из научной фантастики, сегодня перестает быть просто фантазией для самых могущественных и богатых людей планеты. Влиятельные инвесторы из Кремниевой долины, а также мировые лидеры, такие как председатель КНР Си Цзиньпин и президент России Владимир Путин, открыто обсуждают, что смерть, возможно, больше не является неизбежностью. Они верят, что наука и технологии вот-вот раскроют секрет, который позволит им оставаться у власти или, по крайней мере, наслаждаться жизнью намного дольше, чем это доступно простым смертным.

Страсть. Если ты в это сам не веришь, мы тоже не будем.Страсть превосходит все, кроме мастерства. Как только вы приобретете навык донесения своего сообщения, все будет зависеть от того, как вы его донесете. Этого не хватает телевизионным конкурсам, этого не хватает слишком многим песням из топ-50 Spotify, этого не хватает слишком многим современным фильмам, телешоу и книгам. Если тебе самому это не важно, если мы не верим, что это самое важное для тебя, мы просто пожмем плечами и пройдем мимо.

Тридцать лет назад нанотехнологии обещали радикально изменить мир: от излечения рака и простуды до бессмертия через загрузку разума в цифровое пространство. Самовоспроизводящиеся наноботы должны были строить что угодно атом за атомом. Это видение породило также и кошмар «серой слизи», поглощающей материю. Не сбылось, хотя фантастические наноботы остаются краеугольным камнем «магического мышления» Кремниевой долины, поддерживая фантазии о терраформировании планет и колонизации космоса. Фантазии, обещающие вселенную, лишенную страданий и физических ограничений, являются центральной темой и для утопий Рэя Курцвейла и Илона Маска, которые предсказывают наступление «общего ИИ» через три-пять лет. Можно провести параллели между нанотехнологической манией прошлого и нынешним хайпом вокруг сверхразумного ИИ и его «экзистенциальных рисков».

По мнению нашего старого знакомого Баладжи Шринивасана, мир, каким мы его знали, умирает. Экономический центр власти безвозвратно смещается из Америки в Азию. Одновременно Интернет, оснащенный ИИ и криптовалютами, отбирает контроль над медиа и деньгами у традиционных элит. Доллар, который позволял США «облагать налогом» весь мир, теряет свою силу. Нынешние институты, созданные после Второй мировой войны, безнадежно устарели. Традиционная идентичность рушится, а привычные ценности исчезают. В этом хаосе Интернет становится не просто технологией, а «Версией 3.0» цивилизации, новой глобальной силой, предлагающей беспристрастность и свободу, которых нет в умирающих институтах. Это не предсказание будущего, это уже происходящая реальность. Готовы ли вы признать, что привычная стабильность — это иллюзия, и начать действовать, пока не поздно? Стоит ли цепляться за прошлое?