Рубрика: Статьи/Блог

«….По сравнению с американо-советскими отношениями во время холодной войны, нынешние американо-китайские отношения все еще отличаются во многих смыслах. Прежде всего, ни одна из сторон не может прибегнуть к «блоковой политике», поэтому США и Китай не станут биполярной оппозицией, как СССР. Под «полюсами» я подразумеваю привлечение других стран к объединению вокруг них и формированию единого лагеря. Соединенные Штаты хотят этого, но им трудно это сделать. Китай, со своей стороны, не стремится к созданию такого лагеря. Напротив, по мере увеличения разрыва между другими странами и Китаем и США, будущее может обернуться миром, в котором две державы выступают друг против друга, но не будет двух лагерей, как это было во времена холодной войны…»

Исследователи из Университета Бригама Янга написали интересную работу. Они провели три социологических эксперимента с GPT-3 и обнаружили, что GPT-3 выдает на выходе предубеждения (biases), которые являются демографически коррелированными, что означает, что правильная постановка вопросов заставляет ИИ точно имитировать распределения ответов от широкого спектра человеческих подгрупп.

Был такой Герман Кан (15 февраля 1922 — 7 июля 1983) — американский экономист, один из футурологов последней трети XX века. Он стал основателем аналитического центра и директором Гудзоновского института, работал в RAND, был сторонником государственно-монополистического регулирования экономики, а также развития многонациональных корпораций. Известен своими анализами вероятных последствий ядерной войны и рекомендациями путей повышения выживаемости. Его теории стали существенным вкладом в развитие ядерной стратегии Соединённых Штатов. Им была сформулирована идея Машины Судного дня — своеобразный апофеоз доктрины взаимного гарантированного уничтожения. В своей книге «Об эскалации» (1965) он ввёл в обиход термин «эскалация войны» и предложил свою модель из 44 ступеней и «порогов» экскалации (фаз, водоразделов, этапов). Прошли годы и «лестницу Кана» стали считать полным анахронизмом, «лестницей», не выдерживающей критики, хаотичной, устаревшей и даже наивной, потому что технологии изменились, геополитика изменилась, мощь ядерного вооружения выросла, средства доставки, сдерживания и наблюдения изменились. Но вдруг сегодня очень многие начали снова и снова вспоминать «лестницу старичка Кана». Все чаще она мелькает в информационном поле. Где мы сегодня на этой «лестнице»?

К текущим жарким спорам про то, убьет ли ИИ (текст\голос-в-картинку, текст\голос-в-видео, мысль-в-метавселенную и иже) художников, иллюстраторов и прочую творческую братию.

Я определенно не самый выдающийся историк технологий. Я даже не называю себя футурологом. Мне нравится говорить, мне нравится предсказывать будущее. Я прикрепил к своему профилю в Twitter фразу: «В долгосрочной перспективе будущее определяют оптимисты». Это не мир, в котором у нас меньше проблем. Это мир, в котором у нас столько же, если не больше проблем, но эти проблемы сами по себе являются возможностями. Намного сложнее создать будущее, в котором мы хотели бы жить, если мы не можем сначала его представить.