Соединенные Штаты Америки вступили в новую, необычную фазу экономической политики, в рамках которой федеральное правительство активно приобретает доли в частных компаниях. Это беспрецедентное вмешательство в свободный рынок мотивировано двумя главными целями: укреплением национальных цепочек поставок и обеспечением национальной безопасности. В этом стремлении пересечь традиционные правовые границы едины как представители Республиканской, так и Демократической партий.
Суть этого нового подхода заключается в использовании покупки акций не для получения финансовой прибыли в первую очередь, а как инструмента промышленной политики. Власти считают, что контроль над ключевыми отраслями является критически важным. Особое внимание уделяется оборонным подрядчикам, для которых государство часто является крупнейшим или единственным заказчиком, а также сфере добычи редкоземельных металлов, полупроводниковым компаниям, компаниям в области квантовых вычислений.
С юридической точки зрения, получение правительством долей в компаниях, вне ситуаций острого кризиса, является крайне необычным, однако эксперты не считают это действие незаконным по своей сути. Конгресс уже наделял правительство полномочиями брать акции компаний через Международную финансовую корпорацию развития. Более того, даже если закон, например, о финансировании сделки с компанией Intel, прямо не разрешал брать акции, он этого и не запрещал. Поскольку компании, такие как Intel, заключают такие соглашения добровольно, вероятность судебных исков, оспаривающих действия правительства, неясна.
Наиболее детальная информация о суммах и процентных долях, приобретенных государством (или его агентствами), касается компаний Lithium Americas (государство инвестировало $2 млрд, Министерство энергетики отсрочивает обслуживание долга по кредиту и получает 5% доли в компании и 5% доли в одном из проектов этой компании), Trilogy Metals (Министерство обороны получает 10% доли в Trilogy в обмен на одобрение строительства дорог) и MP Materials (инвестиции $400 миллионов, государство получает 15% акций компании; соглашается покупать редкоземельные металлы по минимальной цене), а также компаний Nvidia и AMD, которые предоставили государству право на получение части выручки в обмен на торговые разрешения (правительство США одобряет некоторые продажи чипов в Китай в обмен на 15% от выручки компаний).
Компании, работающие в сфере квантовых вычислений, ведут переговоры о предоставлении долей в капитале Министерству торговли в обмен на государственное финансирование, но их названия и конкретные суммы инвестиций не указаны. В целом, известно, что от 20 до 30 компаний из различных секторов, включая критически важные минералы, производство и робототехнику, обращались к бывшим юристам Белого дома с просьбой о помощи в получении американских государственных инвестиций.
Несмотря на опасения, что условия, выдвигаемые правительством, могут ослабить позиции частных акционеров, на ранних этапах такое вмешательство, как правило, сопровождалось всплеском цен на акции целевых компаний. Таким образом, частные акционеры также получали выгоду от государственных инвестиций.
Однако главный вопрос, вызывающий тревогу, касается не денег, а контроля и управления. В то время как, например, в сделке с Intel Белый дом согласился не получать прав на управление, в других случаях правительство уже продемонстрировало готовность вмешиваться в корпоративные решения. Ярким примером является сделка по продаже U.S. Steel японской компании Nippon Steel, где условием одобрения стало получение правительством так называемой «золотой акции», дающей право вето на корпоративные решения.
Более того, президент уже использовал свою власть, чтобы заблокировать решение U.S. Steel о прекращении переработки необработанной стали на заводе в Иллинойсе. Чиновники открыто признали, что, хотя это решение могло быть «разумным деловым шагом», оно противоречило интересам Соединенных Штатов. Этот случай подчеркивает, что вмешательство направлено на защиту государственных интересов, даже если это идет вразрез с экономической логикой конкретного предприятия.
Такое поведение вызывает острую тревогу среди представителей крупного бизнеса, которые обеспокоены тем, что правительство устанавливает беспрецедентный контроль над корпоративным управлением. Многие руководители компаний не одобряют покупку государством долей, но опасаются публично высказываться, чтобы не стать мишенью для администрации.
Критики из либертарианских кругов выражают глубокую озабоченность тем, что такое агрессивное использование акций может подорвать основы американской экономики и привести к установлению «совершенно другой экономической системы». Они видят в этом скользкий путь, который не имеет четко обозначенной границы между свободным рынком и государственным контролем, что ставит под угрозу успех, достигнутый США в сравнении с другими странами.
Источники указывают на внутренние риски, связанные с самой реализацией этой политики. Алекс Жаккес, бывший сотрудник Белого дома, отметил, что, хотя покупка долей может быть «умным и стратегическим инструментом», она также может быть использована «неуклюже и не по назначению». Более того, высказываются подозрения, что некоторые чиновники могут рассматривать такие инвестиции как «саморекламу» или как «личный портфель», что переводит экономические решения в политическую плоскость.
Поскольку ключевые отрасли, такие как оборонные подрядчики, добыча критически важных минералов и передовые технологии (например, квантовые вычисления), напрямую связаны с геополитическим соперничеством, можно ожидать, что государство будет и дальше стремиться к получению контроля или долей в этих стратегических областях.
В целом, курс США свидетельствует о глубоком, хотя и спорном, изменении в подходах к управлению экономикой, где национальная безопасность и геополитическая конкуренция оправдывают беспрецедентное государственное вмешательство в фондовый рынок, превращая правительство в «крупнейшего активиста».
Как говорит Норберт Мишель, вице-президент Института Катона, либерального аналитического центра: «Вам не нужно заходить слишком далеко, чтобы перейти к совершенно другой экономической системе. Нет четко определенной линии, которая гласила бы: Ну, если у вас правительство владеет только 5% акций пяти компаний, то это не фашизм и не социализм. Мы не должны этого делать, потому что именно к этому это и ведет».
Что произойдет после того, как США увеличат свой портфель, по большей части неизвестно.